Невеста маршала Дрейконвиля

– Не знаю, – признался камнеед.

– Говори! – не поверила я ни единому его слову.

– Да не знаю я!

Ответ не порадовал.

Да уж, допрашивать его бесполезно, даже если и знает, не скажет. Осмотрела по сторонам лагерь и заметила, что наша драка привлекла внимание как минимум ещё двоих.

Вдруг нёбо осветило огненная вспышка, послышались хлопки мощных крыльев.

– Драконы! – выкрикнул вдруг кто-то. – Патрульные Пропасти!

«Всё, конец, – подумалось мне. – Эти вначале превращают врагов в угли, а уже потом разбираются».

Как бы ни было больно, но мне пришлось всё-таки послушать Азель и уйти вместе с ней.

Сердце рвалось на части. Слёзы навернулись на глаза, но я всё-таки устремилась прочь из лагеря в том самом направлении, где слышала гусыню. Чудом не столкнулась с тремя девушками. Двое из них вели под руки Йола, окровавленного, но живого, он еле-еле переставлял ноги.

– Вот она, – крикнула блондинка с детскими чертами лица. – Беги, Фиб!

И я узнала этот голос!

– Пран?!

А за моей спиной сейчас шёл ожесточённый бой. Палатки горели, оройи призывали големов, которые кидались камнями в драконов. Вспышки магических молний озаряли небосвод.

– Сюда! – позвала я остальных, пробегая мимо своей пока ещё целой палатки. – Азель? – позвала я, добравшись до первых деревьев густого леса у предгорья.

Секунда отчаяния. Две на осознание, что я просто сошла с ума, раз подумала, будто гусыня придёт за мной, и я всё-таки услышала её глухой ответ:

– Я здесь.

– Идёмте! – позвала я остальных непонятно зачем. Наверное, искренне верила, что у Азель наверняка есть план, раз она явилась забрать меня из лагеря и вела именно в лес, в котором уже слышался запах гари.

А огонь меж тем уже перекинулся по траве к кронам деревьев сбоку от нас. Мысль, что я всё-таки встретила Йола, согревала, заставляя не сбавлять шаг. Я заглянула за ещё один ствол дерева, предполагая, что Азель прячется за ним.

Но там никого не было.

– Иди на мой голос! – звала она, как какое-то наваждение. – Сюда, к горе, я открою вам проход.

«Проход? Какой такой проход?» – подумала я и закашлялась. Обернулась, глядя на сопровождающих меня женщин и Йола. Кашляли все, гарь заставляла глаза слезиться, но они шли и вопросов не задавали.

– Ускоримся! – прикрикнула я, решив если уж идти, то до конца.

Мы шли и шли, минуя стволы деревьев, приближаясь к отвесной скале, пока не вышли к небольшой прогалине и не уткнулись носом в огромный, овальный в верхней части камень.

– Прямо, прямо иди, – напутствовала служительница Дреи.

А я изумлённо воззрилась на камень, и только потом догадалась его обогнуть. И действительно, взору моему предстали резные каменные двери со странным цветочным орнаментом-плетением, этакими фресками.

– Прикоснись ладонью! – прозвучало у самого уха голосом Азель, который я еле расслышала сквозь собственный кашель.

Отступать было некуда. Огонь был близко, очень близко, он щёлкал, и языки его плясали на деревьях, поглощая лес с убийственной скоростью. Земля под ногами то и дело содрогалась, а воздух гудел от извержения вулкана.

Прикоснувшись ладонью к двустворчатой двери, я почувствовала, как фреска ожила, поползла змеями под пальцами. Хруст, щелчок, ещё раз хруст, и врата со скрежетом отворились, являя нашему взору спину статуи Дреи.

Санктуарий? Здесь?!

– Сюда! – крикнула остальным, столь же изумлённым, как и я. Даже Йол открыл глаза на окровавленном, опухшем лице.

Первой осмелилась войти Пран, ещё двое рыженьких близняшек, которые вели ярла под руки, вошли следом, я замыкала. А когда сделала шаг от порога, то в глубине помещения вдруг всё стихло. Врата закрылись. Запах гари сменился ароматом благовоний.

– Я здесь, – зазвучал слабый старческий голос. – Подойди. Мне нужно все тебе рассказать, прежде чем Дрея заберёт меня к себе. Долго же я ждала этого часа, когда она избавит меня от бремени.

Услышав её зов, я не могла ничего с собой поделать, вместо просьбы изумлённо встав, как вкопанная, пока Пран не подхватила меня под руки. Она буквально потащила меня за собой.

Я обогнула каменную статую богини, украшенную цветочным венком и дарами, разложенными у её ног, и увидела старую, иссушенную временем Азель без ипостаси.

Моя наставница сейчас лежала на своей циновке, глаза её были закрыты, и я испугалась, что не успела.

Но нет, едва я подошла, губы её задрожали, и она заговорила:

– Твой отец, Оирб Ронбишутс, правитель Мехонарии натворил дел, разгневал богиню. И не только он, но и его любовница, светлейшая Релания, – произнесла она.

– Моя мама? – изумлённо бросил Йол, приседая рядом со мной на коленях подле тела Азель. Поняв свою оплошность, он замолчал, плотно сжав разбитые губы.

– Да, Ашим, твой брат, это его сын, – ответила Азель. – Но дело не в том. Оирб нарушил обещание, данное матери Фибиан, послушницы Дреи. Он привёл к усыпальнице богини, к мыльному озеру, туда, где встретил Льюзу, женщину. Более того, предложил заняться любовью.

Наставница вздохнула и продолжила: