Невеста ожившего болванчика

— Погляди-ка. — Он сунул этот предмет мне в лицо.

— Эй…

Это была деревянная голова болванчика. У нее были такие же холодные глаза и кривая усмешка, как и у Слэппи.

— Тут по всей комнате части тел, — сообщил Харрисон. Он достал с полки пару тонких ног. Потом взял еще одну голову болванчика.

— Должно быть, здесь он и мастерит всех этих болванчиков, — проговорила я, переходя в следующую комнату.

— Глядишь, и мне одного сделает, — сказал Харрисон. — Вот было бы классно…

Я заглянула в кухню. Хоть шаром покати. Ни продуктов. Ни тарелок, ни мисок, ни кастрюль, ни сковородок.

— Он ушел, — сказала я. — Думаю, вообще съехал.

— Ну уж нет! — возмутился Харрисон. — Нам нужен еще один болванчик!

— Ну, очевидно, здесь никто не живет, — сказала я, входя в маленькую столовую позади кухни. — Разуй глаза, Харрисон. Разве ты не видишь…

Слова застряли у меня в горле.

Я в ужасе ахнула. Моя рука метнулась ко рту.

Харрисон тоже увидел это.

— Ох-х-х-х-х… — вырвался у него сдавленный стон.

Мы уставились на обеденный стол.

На человеческую голову, лежавшую на боку.

Голову Джимми О'Джеймса.

17

Мы двинулись вперед, останавливаясь на каждом шагу. Я схватила Харрисона за руку:

— Он?.. Он?..

Вскрикнув, Харрисон выдернул руку.

— Извини, — пробормотала я. Я даже не сознавала, как сильно сдавила его ладонь.

Голова чревовещателя лежала на левом ухе. Широко раскрытые темные глаза уставились в стену невидящим взглядом.

Когда мы склонились над головой, я судорожно сглотнула.

Харрисон подобрал голову.

— Да она от болванчика!

— О Господи! — воскликнула я и прижала руку к колотящемуся сердцу, стараясь хоть немного его успокоить. — Глазам не верю! А с виду как настоящая! Он скопировал голову болванчика с себя.

Свободной рукой Харрисон стал двигать ее глазами и ртом.

— Приветик. Я Джимми О'Джеймс, и я болванчик, — проскрипел он, стараясь не шевелить губами.

— Ну хватит. Кончай дурачиться и пойдем, — взмолилась я. — Это место пугает меня до чертиков.

— Блин, да погоди ты, — заартачился Харрисон.

— Нет. Я серьезно, — сказала я. — Я ухожу отсюда — немедленно!

— Но ты посмотри! — крикнул Харрисон.

Я повернулась к нему. Он успел положить деревянную голову обратно на стол. И теперь листал какую-то маленькую, потрепанную книжицу.

— Что это? — недовольно спросила я, возвращаясь в комнату.

— Класс! — воскликнул Харрисон. — Это какая-то записная книжка. Дневник, по-моему.

— Чей дневник? — спросила я, подходя к нему.

— Джимми О'Джеймса, — ответил Харрисон. Его глаза бегали по страницам. — Ух ты. Тут про Слэппи всякое-разное.

Я выдернула книгу у него из рук.

— Про Слэппи? Что там про Слэппи?

Я быстро пролистывала страницы. Дневник был написан мелким, аккуратным почерком. Синие чернила выцвели. Тем не менее, слова легко было разобрать даже в полумраке столовой.

— Ого… Это не может быть правдой! — воскликнула я. — Наверное, чревовещатель писал роман ужасов. Так не бывает.

— Почему? — удивился Харрисон. — Что там написано?

— Это… это невероятно! — пробормотала я, пробежавшись глазами до конца страницы.

— Да что там написано, Джиллиан?! — воскликнул Харрисон с нетерпением.

Вглядываясь в мелкий шрифт, я начала читать…

Кукольных дел мастер был весьма необычной личностью. Так, по крайней мере, я слышал. Вот эта история, в точности как она была поведана мне. Кукольных дел мастер был колдун, и использовал свои игрушечные создания во зло. Его марионетки и другие игрушки заражали людей неизвестными болезнями. Он создавал кукол, которые наносили увечья своим владельцам. Игрушки, которые похищали ценные вещи, пока их хозяева спали.

Колдун любил сеять зло и страдания при помощи невинных с виду игрушек.

— Наверняка это выдумка, — перебил Харрисон. — Звучит как выдумка. Не может такое быть правдой.

Я закусила губу.

— Не знаю, — проговорила я, перелистывая страницы. — Не знаю, правда это или нет.

И продолжила читать вслух…

Болванчик по имени Слэппи — самое зловещее изобретение колдуна. Он похитил гроб, чтобы добыть для него древесину. Он выточил болванчика из гробовых досок. После этого колдун перенес в болванчика собственное зло. Злой дух колдуна обитает в Слэппи, готовый пробудиться при прочтении зловещих магических слов, записанных колдуном.

Зло колдуна обитает в Слэппи.