Невеста по фотографии

Мама почти не говорит по-английски. Что поделать, если она всю жизнь прожила в корейском комьюнити. У меня родной язык английский, тем не менее я вполне прилично знаю чосонский. Ну разве что говорю не так хорошо, как понимаю на слух. Иногда, когда что-то идет не в мою пользу, я делаю вид, что не поняла, и все же ежедневное общение не составляет для меня никаких проблем. То, что у нас с мамой отличается родной язык, не доставляет нам неудобств. Ведь даже если бы мы общались с ней на одном языке, так или иначе наш разговор отцов и детей все равно бы не клеился. И все же мне очень тяжело с ней ругаться. Если я, оставив попытки найти нужные слова по-чосонски, перехожу на английский, ее лицо выражает такую обиду, будто я размахиваю перед ней оружием. В тот день я ругалась с ней, крича на разных языках, и в какой-то момент бросила разговор и выбежала из дома.

Я вернулась в дом тети Роуз. Я и не представляла, какая мне выпала удача – жить у нее из-за того, что школа находится далеко от дома. После того случая я не возвращалась четыре недели домой и решила, что и на рождественские каникулы тоже не поеду. Я собиралась при первой же возможности отправить заявление в университет по своему желанию – пусть это будет моим безмолвным протестом.

Наступили рождественские каникулы, и мама позвонила мне первая. Я надеялась, что она изменила свое решение. Однако она вела себя так, будто разговора об университете не было вовсе, сказав мне, чтобы я на каникулах хорошо присмотрела за тетей Роуз.

– Было б хорошо, коль вы приехали вдвоем, но, так как твоя тетя сказала, что не поедет, не возвращайся домой, а лучше останься с ней.

Подготовленный как запасное оружие план окончательно рухнул. Было грустно, что мама сказала не приезжать домой на Рождество. Разница между моим решением не приезжать и ее запретом была как между небом и землей.

Из письма с Родины тетя очень поздно узнала о смерти своей матери. Закрыв накануне Рождества ресторан, она пила шестой день подряд и, впав в сантименты, стала без умолку рассказывать о том, какая я была маленькой. Ей было все равно, даже если я делала вид, что не понимаю. Тетя была поглощена своей игрой, словно актриса, захваченная действом на сцене, несмотря на то что в качестве публики был всего один зритель. Благодаря всему этому я проводила наихудшее Рождество в своей жизни, потихоньку закипая, потому что мне было все сложнее это выносить.

– Пёрл, а я тебе рассказывала, как мы с сестрами из прачечной, с тобой и Чонхо ездили на Сансет-бич? – спросила тетя, устало глядя на меня.

– Да, тетя. Раза три. И про серфингистов, и про то, что жизнь похожа на катание на волнах, – спешно ответила я, боясь, что тетя начнет опять что-нибудь рассказывать, и улучила момент, чтобы встать. Меня больше волновало то, что Питер мог позвонить в любую секунду, а не какие-то разговоры о былом моей пьяной тети.

Рассказы тети Роуз не всегда бесили меня и заставляли скучать. Благодаря им я смогла узнать о прошлом моей мамы, которое неразрывно было связано с жизнью тети. Мама же почти не рассказывала о своей жизни. Когда бы я ни спросила, она все отмахивалась, мол, она сегодня так занята, что и вчерашнего дня не помнит. Но, послушав несколько дней истории тети, я обнаружила, что мамина плохая память была ее большим достоинством. Как я поняла, ее жизнь была бесконечно тяжелой и мучительной. По моим наблюдениям, она такой и осталась. Главной причиной, почему я перестала читать «Землю», было то, что образ главной героини Элань уж больно напоминал мне маму. От одной лишь мысли, что мама могла повторять подобные рассказы изо дня в день, мне становилось мучительно грустно.

– Оглядываясь назад, я понимаю, что именно тогда, когда мы только приехали на Гавайи, мы были счастливее всего, мы были полны надежд.

Я обомлела от этих слов:

– Jesus Christ![28] У одной муж уехал, у другой – умер, третью вообще бросили… Что было хорошего в том, что три женщины собрались вместе?

Им было по двадцать три, они были всего лишь на четыре года меня старше. Если бы мне сказали, что через четыре года меня ожидает подобная жизнь, я бы тотчас же уехала прочь.

– А под той, которую бросил муж, ты подразумеваешь меня?

Тетя уставилась на меня. Я посмотрела на нее, и выражение моего лица говорило: «Разве не так?».

– Если ты так думаешь, то сильно заблуждаешься! Не меня бросили, а я бросила!

Тетя залпом опрокинула стакан. Так или иначе, мне было все равно.

– Да-да, конечно! А теперь спокойной ночи!