Невезучая

В машине Олег Петрович стал инструктировать меня насчет поездки. Я внимательно слушала его, теперь мне было не до иронии. Работа была серьезной, интерес в этом деле был очень большой. Сделка, которую должны были заключить две фирмы, тянула на несколько сот тысяч евро. Италия импортировала очень много металла в свою страну, он был ему необходим для производства машин, станков, бытовой техники. Я слушала его и постепенно мое тело начала бить мелкая дрожь от понимания, что от моей работы зависит бизнес крупных фирм. Потом он стал говорить с отцом, а меня накрыла волна страха, а вдруг я не справлюсь? Но долго трястись от неуверенности мне не пришлось, так как меня подвезли к дому. Еще раз, напомнив мне, чтобы я не забыла заграничный паспорт, газанув, парочка Шубиных отъехала. В прострации я поплелась по дорожке, поняв, насколько сильно я вляпалась. Папа, увидев меня в таком состоянии, в удивлении приподнял брови.

– На этот раз, – заявил он тоном всезнайки, – видимо произошло что-то очень страшное, на тебе лица нет, – пояснил он, когда я изумленно уставилась на него.

Рухнув на стул в прихожей, я выдавила, точнее проблеяла:

– Я еду в Италию.

– А на Таити не собираешься, для бешеной собаки это не крюк? – усмехаясь, спросил отец.

– Я серьезно, – обидчиво воскликнула я, – а у тебя все шуточки. Не веришь, позвони Шубиным.

Нервничая из-за недоверия отца, я резко дернула собачку молнии на одном сапоге, и та с тихим щелчком обломилась.

– О, черт! – раздраженно воскликнула я, – ну в чем я теперь поеду?!

– Так на экваторе сапоги не нужны, – ухмыльнулся он, с задумчивым взглядом смотря на меня.

Не верит, пронеслось у меня, в голове, и мне стало так дурно, оттого, что мой отец не верит в мои способности, и тут же перелистав свою черную книгу, я внесла в нее новую запись.

В три часа ночи за мной подъехала машина. Попрощавшись с отцом, который все же поверил моим словам, я нырнула в чрево автомобиля. Олег Петрович поздоровался со мной и следом задал вопрос.

– Паспорт не забыли?

– Нет, а надо было? – не удержавшись от колкости, спросила я. Но лучше я бы попридержала свой язык, потому что ответ не был сладостен для моих ушей.

– Не забывайтесь, – рявкнул Олег Петрович и прикрыл глаза.

Я никогда не считала себя несносной девчонкой, и вот теперь ощутила, как можно запросто ею стать. Ей богу, я себе в этом амплуа, очень не понравилась. Уж если я собралась в Италию, то должна немного сдерживать свои эмоции, придержать их для общения с горячими итальянцами.

– Извините.

– Пожалуйста, – услышала я сдержанный ответ. – Думаю, не ошибся ли я, предложив вам ехать со мной.

Что это мысли вслух или приглашение к диалогу?

– Постараюсь оправдать Ваше доверие, – ответила я с сарказмом в голосе.

– Вы неисправимы, – ответил босс со смешком, – не теряйте своей индивидуальности.

Теперь осталось мне открыть от удивления рот.

– И мы составим прекрасную пару по части промывания мозгов, – захохотал он, глядя на меня.

На этом наши трения прекратились, так как стояла глубокая ночь, и жутко хотелось спать.

Я прислонила голову к подголовнику, закрыла глаза, и незаметно для себя уснула под монотонный шум двигателя и колес. Проснулась от внезапной тишины, автомобиль стоял, я оказалась уютно пристроившейся на плече босса.

– Извините, – пробормотала я, резко отпрянув от него.

– Ничего страшного, мне было даже приятно. В таком положении от вас не было никаких неприятностей.

– Да уж, – осталось только пробормотать мне.

Аэропорт встретил нас гулким шумом голосов, приглушенным ревом турбин самолетов, и женским голосом, извещавшим о вылете самолета в Москву. Олег Петрович, не глядя ни на что, целенаправленно двинулся только по ему известному направлению. Это был VIP-зал. Я не хотела показать своего удивления, но чувствую, что со стороны выглядела обалдевшей дурехой от роскоши зала, воскликнув, хоть и шепотом: «вау».

Олег Петрович посмотрел на меня снисходительно и протянул билеты подошедшей сотруднице зала.

– Будьте добры, переоформите билет Калининой на Ковалеву.

– Хорошо, – без раздумья, ответила та.

Последующие часы мне казались, что я попала в сказку. С нами обращались так, будто мы были членами королевской семьи. Нас чуть ли не под руку довели до самолета и усадили на наши места. Только усилием большой силы воли, я не вертела головой и молчала, а не несла чепуху, комментируя увиденное, особенно услуги обслуживающего персонала. А на Олега Петровича, мне даже было страшно взглянуть, он выглядел такой колоритной и значимой фигурой, что мне казалось, я до этого разговаривала со всем с другим человеком.

В итоге я всю дорогу молчала. Этим я, наверно, сильно удивила Шубина, потому что замечала на себе его скользящий изучающий взгляд, и иногда на его лице при этом мелькала кривая улыбка.

Рим встретил нас на мое удивление теплом. Это в середине октября ярко не по-осеннему светило солнце, так что через несколько минут, я почувствовала, что начинаю париться в своем пальто и в злополучных сапогах, у которых на одной молнии вместо собачки была канцелярская скрепка, скрытая брючиной.