Невидимый друг

Я уверена в том, что это именно наша гостиная из-за высоких французских окон, которые так нравятся моей маме. А ещё за ними растёт тот же старый раскидистый дуб, что и у нас. Выступающий холл в виде эркера не оставляет никаких сомнений – мне определённо снится наш дом. Точнее, то, каким он был много лет назад.

Вдруг из столовой, прижимая к себе несколько игрушечных машинок, вбегает маленький мальчик. За ним гонится мальчишка постарше с сердитым недовольным лицом. Оно кажется мне знакомым, но я не представляю, где могла видеть этого ребёнка.

Младший из детей выглядит как ровесник Майкла, ему не дашь больше пяти. Он садится на ковёр посреди комнаты и начинает играть в свои машинки. А старший стоит рядом и с ненавистью наблюдает за каждым его движением. Но ему надоедает просто смотреть, и он вырывает машинку из рук малыша.

– Уильям, так не честно! Отдай! – хнычет ребёнок.

Но старший мальчик и не думает возвращать игрушку. Вместо этого он начинает изо всех сил бить машинкой по деревянному полу. Колёсики разлетаются в разные стороны. Малыш рыдает, вытирая кулачками слёзы:

– Прекрати! Ты же совсем её сломаешь!

– Заткнись, Джонатан, или пожалеешь!

Младший из детей пытается отвоевать свою игрушку, но Уильям толкает его на пол.

– Я всё маме расскажу! – хнычет малыш.

Я вижу, как злое лицо Уильяма искажается от ненависти. И это явно не предвещает ничего хорошего. Я кричу Джонатану, чтобы тот убегал, но он меня не слышит. И в следующий же миг в его личико летит помятый металлический кузов машинки. Из носа ребёнка начинает хлестать кровь. На его крики прибегает какая-то женщина, судя по всему, это их мать.

– О боже! Джонни! – Она опускается на колени рядом с кричащим мальчиком и притягивает его к себе. Затем она достаёт из кармана фартука большой хлопковый платок и прижимает его к лицу малыша. – Ты опять ударил Джонни? – резко спрашивает дама у старшего ребёнка.

Но тот отрицательно качает головой и тут же меняется в лице. Теперь он смотрит на женщину с обожанием и мольбой, вот только это не мешает ему врать ей в лицо.

Мать не скрывает своего недоверия и поворачивается к Джонатану.

– Расскажи мне, что случилось, – просит она.

Но маленький мальчик рыдает так сильно, что не может ей ответить.

– Джонни, пожалуйста, успокойся и расскажи мамочке, что случилось. Это сделал твой брат, да?

Любовь, сияющая в глазах Уильяма, тут же исчезает. Он бросает на малыша сердитый взгляд и едва заметно мотает головой.

– Нет, – отвечает Джонатан маме. – Я просто упал.

На его месте я бы тоже соврала. Слишком уж грозный вид у его старшего брата.

Женщина резко оборачивается к Уильяму. И мне противно видеть, как тот снова перевоплощается в невинного кроткого мальчика.

Какое-то время в гостиной висит тяжёлое молчание, но затем мама берёт на руки младшего сына и уходит с ним в кухню, приговаривая:

– Ну тише, тише… Пойдём, приложим к носику что-нибудь холодное.

Уильям смотрит им вслед с таким выражением ревности и злости, что мне даже становится его жаль. Он опускает глаза и вдруг замечает у своих ног машинки брата. Несколько ударов тяжёлых ботинок на толстой подошве, и они превращаются в груду осколков. И тут происходит самое странное – этот пугающий мальчик поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза. На его губах появляется жуткое подобие улыбки. Он видит меня. И тут я просыпаюсь.

Почему мне приснился этот сон? Что это за мальчик и чем он так сильно меня пугает?.. Наверное, всё дело в его злобной улыбке. Или, возможно, это всё из-за его глаз, которые кажутся старыми и пустыми.

Факт: я понятия не имею, кто этот мальчик.

Факт: я ужасно его боюсь.

Глава 11 Ещё одна жертва

День 7. Воскресенье, после обеда

В ВОСКРЕСЕНЬЕ Дайо снова заглянула в гости к Харпер и привела с собой Тыковку. А ещё она принесла новую партию фирменного печенья миссис Клейтон, на этот раз оно оказалось шоколадным, с начинкой из помадки и просто божественным на вкус. Харпер проглотила треть коробки, прежде чем её мама успела налить девочкам холодного молока.

– Я официально объявляю твою маму лучшим пекарем в мире, – прочавкала девочка, набивая рот угощением. Дожевав, она потянулась за новой порцией через весь кухонный стол.

Её подруга кивнула и обмакнула печенье в молоко.

– Наша церковь вечно выпрашивает у неё выпечку для благотворительной ярмарки. Все знают, что её угощения с руками оторвут.

– Что ж, если однажды она решит открыть собственную пекарню, мы будем её лучшими клиентами, – улыбнулась миссис Рейн. Она подошла к дочери и, приподняв повязку, проверила, как заживает её рана.

– Тебе уже лучше? – заботливо поинтересовалась Дайо.

– Да, но плечо всё ещё побаливает, – ответила подруга.

– А когда ты пойдёшь снимать швы?

Харпер пожала плечами и вопросительно посмотрела на мать.

– Думаю, через пару дней, – ответила та и нанесла на рану мазь.

Как раз в этот момент в кухню медленно вошёл Майкл. На его лице застыло всё то же странное отсутствующее выражение.