Читаем Невинные убийцы. Как три обычные девушки стали кошмаром для нацистов и героями Второй мировой полностью

Как и сестра, Фредди Оверстеген после войны вышла замуж. Ее муж, Ян Деккер, много лет работал на сталелитейном заводе «Хуговенс» в Эймейдене, где трудились Ян Бонекамп и Ян Брассер до того, как присоединиться к Сопротивлению. Фредди родила троих детей и вела тихую жизнь, не привлекая к себе внимания. Периодически у нее случались депрессии, связанные с воспоминаниями о войне и тем направлением, по которому пошли Нидерланды после ее окончания. В поздние годы она дала несколько интервью, где говорила, что война лишила ее детства. «В то время невозможно было чувствовать себя ребенком. Мы очень скучали по маме; нам хотелось, чтобы она обняла нас или погладила по голове. Мы были всего этого лишены» [287].

Трюс в послевоенные годы начала изучать скульптуру под руководством Мари Андриссена, чей дом и студия были когда-то местом встречи RVV. Со временем она стала одним из самых знаменитых скульпторов в Нидерландах; в своих произведениях Трюс изображала Ханни, свою сестру Фредди, товарищей по Сопротивлению. Одна из ее наиболее известных скульптур посвящена еврейским детям, погибшим при Холокосте. В 1967 году Трюс и Ханни были внесены в число Праведников народов мира Яд ва-Шема, куда входят имена жертв Холокоста и тех, кто помогал евреям в разных странах. Она ездила в Израиль на почетную церемонию вместе с другими, включенными в список.

Трюс стала публичным спикером и выступала с лекциями о Сопротивлении перед студентами и молодежью по всей Голландии. В 1950–1960-х годах, когда народ и правительство не стремились оживлять воспоминания о войне и тем более признавать вклад в Сопротивление, сделанный левыми, Трюс была одной из немногих, кто напоминал людям о борьбе, которую вели она и ее товарищи.

В 1970–1980-х годах они с Фредди часто давали журналистам интервью. В этот период молодое поколение нидерландцев начало интересоваться тем, что происходило в стране во время войны, и воздавать должное левым, чье сопротивление нация до того игнорировала. Журналисты старались по-новому посмотреть на послевоенную интерпретацию периода оккупации, воспевавшую героическое сопротивление, но не учитывавшую многих важных фактов. Один из таких фактов заключался в том, что из всех оккупированных стран Европы Нидерланды потеряли в Холокосте наибольшее число евреев. Из восьмидесяти тысяч евреев, живших в Амстердаме в начале оккупации, осталось всего пять тысяч, когда пришло освобождение. Около 75 % еврейского населения Нидерландов погибло при Холокосте [288]. Сто тысяч евреев вывезли из страны на поездах в концлагеря в Германии и других странах [289].

В 1976 году журналист из Харлема Тон Корс опубликовал книгу о жизни Ханни Шафт (Hannie Schaft, Amsterdam: Van Gennep, 1976), основанную на интервью со многими ее современниками, включая Трюс, Фредди и выживших друзей, членов семьи и участников Сопротивления. Книга помогла убедить Трюс написать собственные мемуары о годах войны, названные «Не тогда, не сейчас, никогда» и опубликованные в 1982 году (перевод на английский Риты Жиркур был опубликован в 1998-м).

Биография Ханни Шафт с конца войны вызывала интерес у голландцев. Жизнь Ханни и еще нескольких ее знаменитых соотечественников – в частности ван Халла и Корри тен Бум, – их жертвы олицетворяли историю голландского Сопротивления. Голландский писатель Фен де Фриз в середине 1950‐х опубликовал популярную художественную книгу на основе биографии Ханни под названием «Девушка с рыжими волосами». В 1981 году режиссер Бен Вербонг снял по ней фильм с тем же названием.

* * *

Возрос интерес и к тому, что происходило в конце войны, когда Вельсенская группа взяла Сопротивление под свой контроль. Ходили слухи, что ее лидеры, включая Нико Сиккела, выдали нескольких коммунистов в движении по приказу правительства с целью не допустить их влияния на послевоенное переустройство страны. Предполагалось, что среди преданных была и Ханни Шафт.

В 1950-х годах по этому поводу проводилось расследование, но поскольку многие члены Вельсенской группы вошли в следственный комитет (Трюс и Фредди привлекались как свидетели), левые не доверяли его результатам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное