Невинные убийцы. Как три обычные девушки стали кошмаром для нацистов и героями Второй мировой

Шмитц и Кюйпер заставили Ханни идти на несколько шагов впереди них. Вокруг свистел ветер, гонявший мелкий песок; волосы Ханни закрывали ей лицо. Без предупреждения Шмитц выдернул из кобуры пистолет, прицелился Ханни в голову и выстрелил. Он промахнулся – пуля только оцарапала ее. Ханни поднесла руку к голове, нащупала кровь и сказала просто: «Ох!»

В дальнейших отчетах, написанных начальником Кюйпера Рулем, говорилось, что Ханни обернулась к конвойным и сказала: «Я стреляю лучше». Оказалось, это была выдумка: Руль не присутствовал при казни в дюнах.

В действительности Кюйпер тоже достал револьвер, прицелился и выстрелил. На этот раз Ханни не обернулась; пуля попала ей в затылок. Еще один выстрел, и работа была закончена. Ханни умерла быстро.

Местный жандарм из Харлема, тащившийся за группой, начал торопливо копать могилу в песчаной почве. Они с Кюйпером свалили тело Йоханны Шафт в неглубокую яму и засыпали землей. Это делалось в такой спешке, что пряди ее рыжих волос выглядывали наружу, так что могила оказалась отмечена ее главным отличительным признаком [274].

* * *

После освобождения Вилли Лагес, глава СД в Амстердаме, был арестован канадцами и поведал о том, что произошло с Ханни. Хотя они с другим гестаповским офицером спорили на трибунале о том, кто отдал приказ убить Ханни, неопровержимые факты гласили, что ее отвезли в дюны за Бломендалем и там казнили. Маартен Кюйпер застрелил ее по приказу амстердамской СД.

На третью неделю мая друг Ханни, неоднократно дававший ей приют, Харм Элсинга поехал в Амстердам и добился встречи с канадским офицером, который допрашивал Лагеса. Он спросил, что Лагес говорил на ее счет. Канадец сказал, что ответ был односложный: Erschossen. Расстреляна. И ничего больше.

Элсинга передал эту информацию командующему внутренними войсками Сиккелу. Сиккел связался с харлемской RVV, а также с родителями Ханни Шафт. Враги не пощадили их дочь. Как и бесчисленное множество других, она была убита немцами. Erschlossen.

22 мая 1945 года Питер Шафт отправил членам семьи Ханни простое в своем трагизме письмо: «Дорогие мои, то, чего мы так боялись, оказалось правдой: наше единственное сокровище, наша дорогая Йо была убита гестаповцами в последние дни войны (вероятно, 17 апреля). Мы все потрясены и глубоко скорбим, я не могу писать больше» [275].

Эпилог

В конце войны ходило много слухов о том, что в дюнах за Бломендалем, где казнили и закопали тело Ханни Шафт, таятся и другие секреты. Браконьеры, охотившиеся в заповеднике на кроликов и лисиц, утверждали, что видели, как немецкие фургоны проезжали по Зеевег – дороге, ведущей через дюны до Заандпорта и Северного моря. С пустошей до них доносились выстрелы, и они видели там свежие могилы.

В конце мая 1945 года группа жителей Харлема вышла в дюны вместе с начальником похоронной конторы из Амстердама, Блекемоленом, который к тому времени был арестован недавно организованным Бюро политических расследований в результате вышеупомянутых слухов. С предыдущего ноября, когда местный крематорий перестал работать из-за дефицита газа, СД поручило Блекемолену и полиции Харлема хоронить тела казненных немцами в дюнах. Блекемолен не только помнил, где были похоронены трупы, – он вел подробные записи своей работы. Оказавшись на месте с группой жителей Харлема, ищущих свидетельства казней, он сразу повел их в нужном направлении [276].

На северной стороне от Зеевег в первый же день он указал на три массовых захоронения. В следующие четыре недели было найдено еще три. Всего за месяц эксгумировали 311 тел. В июле по южную сторону Зеевег было обнаружено еще десять захоронений с 91 трупом.

Эксгумация была тяжелой и страшной задачей. Тела лежали так, как их сбрасывали в ямы, присыпанные известью. Обувь и украшения с приговоренных к казни снимали и отвозили обратно в Ветерингшанс, тюрьму, из которой поступало большинство жертв. Вместе с гражданами Харлема, искавшими трупы, работали трое судебных патологоанатомов: они фиксировали следы пыток и устанавливали причину смерти.

Получив на допросе указания У. Х. М. Шмитца, члена команды, казнившей Ханни, власти смогли отыскать ее тело в дюнах. Это произошло первого июля. На ней была та же тюремная одежда, в которой ее сфотографировали за несколько дней до казни, – темный свитер и юбка с заткнутым за пояс бело-зеленым носовым платком. По данным подробного отчета патологоанатомов, на ногах у нее были бежевые чулки и простые черные туфли. На теле и внутренних органах травм не оказалось; две пули пробили череп в области затылка. Первая вошла в голову справа. Вторая, большего калибра, попала в череп слева, прошла через мозг и вышла над правым глазом. Эта рана и стала причиной смерти.

Тело закопали на глубину всего семидесяти пяти сантиметров, однако волосы не выглядывали на поверхности земли, как говорилось ранее. Тело Ханни достали из временной могилы и поместили в гроб для повторного захоронения вместе с сотнями других жертв. Из всех похороненных в дюнах Ханни была единственной женщиной.