Невинные убийцы. Как три обычные девушки стали кошмаром для нацистов и героями Второй мировой

После того как были обнаружены массовые захоронения членов Сопротивления, власти страны решили создать почетное кладбище, которое послужит им мемориалом. К концу июля было найдено сорок пять могил, где лежали 421 мужчина и Ханни. Судебная экспертиза и следственные данные показывали, что 105 из них были казнены непосредственно в дюнах на Зеевег, а еще 317 были убиты в Амстердаме и Северной Голландии, после чего вывезены в окрестности Бломендаля для захоронения [277].

В конце июля в Амстердаме был основан и впервые собрался Мемориальный комитет, первым решением которого стало проведение торжественной службы в честь повторных похорон и создания кладбища. Поскольку технически было невозможно захоронить сразу 422 гроба, следовало избрать единственное тело, которое будет символизировать всех жертв, найденных в дюнах. Практически сразу же комитет сошелся на том, что это должна быть единственная женщина в группе: Ханни Шафт [278].

Насчет места для кладбища возникли споры между муниципальным советом Бломендаля, Похоронным комитетом, региональными управами и правительством Нидерландов, которое стремилось сохранить за дюнами к северу и западу от Бломендаля статус природного заповедника. Следовало также учесть потоки отдыхающих, проезжающих по Зеевег к океану, и дальнейшее расширение Бломендаля. Вмешательство королевы Вильгельмины помогло преодолеть разногласия, в первую очередь касавшиеся архитектуры и дизайна кладбища.

К середине сентября основные вопросы были решены, и на кладбище начались работы. Мемориал должен был находиться в заповеднике на достаточном удалении от Зеевег с оживленным летним движением на пляжи. Его начали строить в нескольких километрах от Бломендаля, на возвышенности среди дюн, откуда посетителям открывался вид на пустоши и на восходящее солнце на востоке. На прямоугольном участке рядами должны были встать одинаковые каменные памятники. Финальные архитектурные штрихи добавлялись еще несколько лет, но церемония открытия кладбища состоялась 27 ноября, и на ней присутствовала лично королева Вильгельмина с семьей [279].

Насчет имени Ханни Шафт возникла путаница. Комитет избрал ее в качестве почетного символа всех жертв, расстрелянных в дюнах, но обозначил как «Аннеке» Шафт, а не по ее настоящему имени, Янеттье Йоханна Шафт. Вовремя решить эту проблему не удалось.

Двадцать шестого ноября всем желающим было позволено попрощаться с Ханни в Гроте-Керк в Харлеме, и тысячи людей прошли мимо ее гроба под сводчатыми потолками церковного нефа.

На следующий день королева прибыла на мемориальную службу, также проходившую в Гроте-Керк. Далее она встретилась со вдовами наиболее высокопоставленных жертв, включая финансиста сопротивления Валравена ван Халла и скульптора Геррита ван дер Вина. Она предпочла не встречаться с родителями Ханни, компенсировав это (по крайней мере королевская семья так надеялась) передачей им голландского флага, который Вильгельмина вывесила над своим домом в Лондоне на Долле Динсдаг (5 сентября 1944 года), когда она и все Нидерланды решили, что их страна освобождена. Этим флагом следовало накрыть гроб Ханни [280].

После службы и короткого приема гигантская толпа выдвинулась торжественным маршем к кладбищу вслед за гробом Ханни. Там присутствовали сотни высокопоставленных чиновников. Поезда из Амстердама прибывали в Харлем набитыми под завязку. Кроме королевы на церемонии присутствовали принц Бернхард и принцесса Юлиана. Большинство прошло пятикилометровое расстояние от Харлема до кладбища пешком, но королевская семья добиралась на машине.

Гроб несли члены правительства; за ними следовали другие чиновники, а также представители бойскаутов и прочих молодежных групп из Харлема, Бломендаля и Хемстеда. Хотя Питер Шафт с женой не встречались с королевой, их глубоко тронул ее жест с передачей флага, а также траурная церемония, «которая хоть и не утишила личного горя, все-таки принесла некоторое успокоение и мир тем, кто остался в живых» [281].

Горькую ноту внесло отношение к выжившим товарищам Ханни из Сопротивления в ходе церемонии. В процессии они шли последними – за чиновниками, народными лидерами и молодежными группами. В действительности организаторам совсем не хотелось напоминать высокопоставленным гостям о насильственной природе голландского Сопротивления.

* * *