неВойна

Сергей опешил. В училище за ответ на этот вопрос он получил пятерку: «Съезд народных депутатов Российской Федерации – высший орган государственной власти, был учрежден в соответствии с поправками к Конституции РСФСР, принятыми Верховным Советом РСФСР 29 октября 1989 года». Да, он уже давно слышал о противостоянии депутатов и президента – об этом писали в газетах, говорили в вечерних выпусках новостей. Но Сергей не придавал им значения: у него было много своих забот и политике в них не оставалось места.

«Те меры, на которые я, как президент Российской Федерации, вынужден идти, – единственный путь защиты демократии и свободы в России…»

Тон и слова президента были убедительны. Новые выборы, новый парламент. Но разве депутаты – не избранная народом власть?

«Общими силами сохраним Россию для себя, для наших детей и внуков!

Спасибо».

Выступление закончилось, и холл взорвался криками:

– Правильно, давно пора! Хватит с ними цацкаться.

– Но это же государственный переворот, как вы не понимаете!

– Да что толку от этих депутатов, одна болтовня!

– А кто страну до ручки довел? Депутаты, что ли?

Сергей взял Свету за руку и вернулся в палату. Дед смотрел на них вопросительным взглядом.

– Все в порядке, дедушка. Новости передавали. А наши новости вот какие…

* * *

На следующий день бабушка, вернувшись домой из города, с порога спросила:

– Сережа, ты новости слушал? Дела плохие. Того гляди, из отпуска тебя отзовут.

Сергей опешил.

– С чего ты взяла? Я так думаю: раз указ подписан, ничего теперь не изменишь. Будут новые выборы. Парламент этот – двухпалатный, что ли. Как в Америке.

– Э-эх ты! Под Москвой служишь, а что в Москве делается, невдомек. А то как танки опять пошлют, как в девяносто первом? И солдат? А твоя-то часть рядышком совсем.

– Да что ты, ба! У нас совсем другие войска.

– Другие! Да надо будет, любые сгодятся. Я уж и не знаю, как быть. Может, больным тебе сказаться? Пока все это успокоится? А то ведь грех-то какой, коли против народа воевать прикажут.

– Да не будет ничего такого! С чего ты взяла?

– Давеча сообщили: люди в Москве на площади выходят. Руцкой, которого отстранили, указ издал – вроде как он теперь вместо Ельцина. Чует мое сердце, добром это не кончится.

Сергей вспомнил, что у него где-то лежит маленький радиоприемник «Невский», который бабушка подарила, когда ему исполнилось четырнадцать. Приемник был очень похож на рацию, и в школе мальчишки то и дело просили дать его поносить – тогда они играли в разведчиков и шпионов. Ловил он прекрасно – и любимый его «Маяк», и запретный «Голос Америки», и всякие музыкальные передачи на разных языках.

Он разыскал приемник в шкафу. Выковырял распухшую, покрытую белесым налетом «Крону» и сбегал в магазин за новой батарейкой.

* * *

Всю неделю они со Светой навещали деда. Он пытался говорить, но получалось плохо. Каждый новый инсульт был тяжелее предыдущего.

О политике они не говорили. Но дед был в курсе всех новостей: их обсуждали соседи по палате. Сергей и сам теперь не отрывался от радиоприемника и телевизора, когда не сидел с дедом. События развивались стремительно. Конституционный суд признал указ № 1400 не соответствующим Конституции и служащим основанием для отрешения президента от должности. Однако силовые ведомства подчинялись Ельцину. В здании Верховного Совета отключили электричество, воду и отопление, но большинство депутатов отказалось его покидать. На улицах нарастали волнения.

Отпуск Сергея подходил к концу, пора было возвращаться в часть. Отсиживаться «на больничном», как предлагала бабушка, он не хотел. Какой он офицер, если трудности будет пережидать за бабушкиной юбкой? И как посмотрит он в глаза Антону? А вот Света должна остаться, решил он. Но она неожиданно проявила характер.

– Я одного тебя не отпущу. Если я жена офицера, то должна быть рядом с ним. – Она обняла его. – Пока я с тобой, я ничего не боюсь.

– Хорошо. Но жена офицера должна ему подчиняться, – улыбнулся Сергей.

– Конечно. А также кормить его, одевать и ласкать. Поэтому я еду с тобой.

* * *

На Курском вокзале в Москве их остановил патруль. Хмурый капитан долго всматривался в отпускное удостоверение, попросил открыть дипломат. Солдатики испуганно озирались, ежась на ветру.

– Почему выехали раньше срока? – спросил капитан.

– Боялся опоздать, – ответил Сергей. – Мало ли что, обстановка сложная.

Капитан вернул документы, отдал честь.

– Всего хорошего. Не задерживайтесь в Москве, лейтенант.

Вынырнув из метро на площади Белорусского вокзала, Шутовы наткнулись на ряды ОМОНа. Омоновцы – в касках, со щитами и с дубинками в руках – теснили толпу митингующих. Над толпой развевались красные флаги, торчал плакат «Руки прочь от Верховного Совета!». Митингующих было несколько десятков, в основном мужчины – от совсем молодых до бородатых дедков.

– Ты кто такой? – окликнул Шутова какой-то омоновец в балаклаве15. – Что, с этими захотел? Не советую. Мы с ними церемониться не будем.

Света прижалась к Сергею.

– Пойдем, Сережа! Ты же видишь, они какие.