Невольница князя (СИ)

— Должны были. Но стражники мертвы, а вместе с ними и двое прислужниц… Сам Мстив ушел через окно. И… это более не человек, князь. А может, никогда и не был. Ты должен успокоить народ.

Да Властимир и сам это знал! Но как же тяжек стал золотой венец… Снять бы его и швырнуть в едкие речные воды. А Серый вновь коротко рыкнул — нельзя медлить!

— Позволь отправиться с тобой, князь, — вновь подал голос Ждан. — Знаю, теперь я в немилости, но… Забава любит тебя. А ты ее.

Тьфу! Защитник нашелся! Однако Ждан — хороший воин, и жизнь положит, чтобы найти Забаву. Так что ревность к сотнику он как-нибудь стерпит.

— Пойдешь со мной, — процедил сквозь зубы. — И еще дюжину воинов возьми. А я пока со знатью потолкую. Серый! Жди тут!

И Властимир побежал к лошади. Неважно — ночь на дворе или нет, — ждать он не станет. И без Забавы — мертвой или живой — в Сварг-град не вернется.

* * *

Руки тряслись, когда знахарка подносила свернутые в пук травки к огню. Пламя вильнуло в сторону — не хотело брать жертву. Однако знахарка настояла все же.

— Ох, Лада-матушка… Дай мне сил! — шепнула, глядя, как трудно занимаются иссохшие веточки.

Пламя ведь — оно порождение Сварога. Чует, что бог начал тревожиться, а его выкормыш-князь и вовсе ума лишился.

Знахарка тихонько ругнулась. Что-то неладное творилось! Руны в один мах спутались, ворожба хуже пошла, и теперь совсем неясно — станет ли князь упорствовать в поисках или вернется в терем к своей чернокудрой невесте. Сыны Сварога ведь хуже ветра в поле. Непонятно — случится буря или дело закончится лишь сквозняком.

Однако поостеречься все же надобно…

И знахарка принялась размахивать тлеющим скрутком травы.

Пусть воздух наполнится едким дымом и забьёт волчий нос, а сажа запорошит мужские глаза. Побегают князь с дружиной немножечко, побродят кругами, а там, глядишь, обратно повернут. Вино, что бродило в крови Властимира и разжигало его интерес к Забаве, совсем уж выдохлось. Разве что охотничий азарт остался, однако и он пройдет.

Однако сколь усердно травница ни убеждала себя в этом, а все же новый пучок травок зажгла. И руны снова вытащила. Поворожит еще немного, чтоб наверняка. Все равно Забавушка спит… Река навеяла на нее дремы, а потом спрятала хорошенько. Осталось только до этого места добраться. Но травница знала короткий путь. А вот дурак-князь ни за что не отыщет.

Глава 38

Из небытия Забава вынырнула как из проруби. Со свистом втянула воздух и дернулась так, что свезлась откуда-то на жесткое. Камни, что ли? Да еще и мокрые! Но осмотреться как следует не успела — чьи-то сильные руки подхватили ее и помогли сесть.

— Тише-тише, убьешься еще, — заворчала… знахарка?!

Забава изо всех сил протерла глаза. Наверное, ей перед смертью мерещится… а может, она уже давно покойница. Старуха ведь пропала! Загрызли ее или убили… А из сумрака выступили стены пещеры. Слышен был стук капель, в нос ударил запах тины и легкого гнилья.

И ушибленные руки болели… Вот, даже ссадины видно! И ожившую знахарку тоже… Забава покачнулась от накатившей дурноты.

— Ох мне, — просипела не своим голосом.

А старуха шустро сунула ей в руки бурдючок.

— Испей водицы, благословлённая. И не смотри с таким ужасом — живая я. И ты тоже жива.

— Н-но…

— Река тебя не тронула. Вынесла на берег нежнее, чем мать свое дитя на руки берет.

Дитя!

Бурдюк выпал из ослабевших пальцев, а Забава схватилась за живот. Как ее дитя? Хорошо ли все? Вроде ничего не болит… Но почему Чудь ее не разъела? Ядовитая ведь! А знахарка ухмыльнулась, обнажая выщербленные зубы.

— Твою дочь так просто не извести, не бойся. К тому же вода чует ворожбу, и теперь с нами заодно…

Вот тут Забава за голову и схватилась. Нет, спит она! Или бредит… А травница с кряхтением подняла бурдючок и, прицепив его на пояс, поковыляла к выступу, на котором мерцала крохотная лампадка.

— Прежде чем разговоры вести, давай ты немного в себя придешь, — заскрипела, перебирая горшочки и склянки, стоявшие там же. — Может, хлебушком перекусишь? Вкусный, сама пекла…

Да о каком хлебушке речь?! Кажется, мгновение назад жизнь должна была кончиться — Забава помнила свист ветра в ушах и дикий холод воды, — а вот теперь сидит непонятно где почти сухая и разговоры с пропавшей травницей ведет!

А старуха как фыркнет:

— Хватит сопеть, ежиха светлокосая. Так и быть, расскажу все как есть, чтобы ты не беспокоилась — в твоем положении это вредно.

— Не хуже, чем в речку со скалы падать!

Однако ее гневные слова были встречены улыбкой.

— Грозная какая стала! Но не сердись раньше времени — по-другому нельзя было сделать. А иначе Властимир весь свет перевернул бы, но тебя нашел…

И вот тут Забаве стало горько до слез. Как соль на свежую рану, одно лишь имя любимого приносило ей муку. И никак от нее не избавиться…

— …и спрятал обратно в тереме — бесправную и послушную его прихотям, — строго припечатала травница. — Забава, услышь доброе слово. Князь не лучше, а хуже остальных мужчин. Сейчас выбрал себе знатную жену, потом гарем новый велит собрать. А твое сердечко для него — мусор под ногами. Переступит и дальше пойдет.