Невольные записки

Он и затеял свою жалобу («подумаешь, трешку сбросили»), в основном, чтобы было время «затариться» (прибарахлиться). Как он дотянет эти баулы по всем этапам и пересылкам – не представляю. Но он утверждает (и я ему верю!), что «в зубах доволочет». Он теперь у себя на «особняке» – крутой. Все есть: 10–15 кг чая, 2–2,5 сотни пачек «Примы», мыло, щетки, насты и т. д. и т. п. Не для себя. Ему это «на фуй не нужно!». «Для игры, для конвоя и вертухаев, для крутизны!»

Отношение к нему в хате, как к неизбежному злу – как к клопам, вшам, грязи. Неизбежно, а потому стараешься не замечать, не реагировать. Ни в коем случае нельзя таких бояться. Мгновенно почувствуют и сядут на шею. Только наоборот. Чем с ним резче и презрительней (нет, не то слово… даже не знаю, как выразиться… наглее!), так вот, чем с ним резче и наглее, тем он смирнее и услужливей.

Читаю книгу. Его это безумно раздражает.

– Чего ты там нашел? Это все – шняга! Я всех этих писак маму. Не реагирую.

– Я тебе!.. Что молчишь?! Зажрался?! Да я…

Начинает сам себя заводить до привычной ему истерики. Очень действует на новичков. Особенно когда рвет на себе майку. Надо признать, умело: по боковому шву. Потом сметывает ее на «живую нитку» и при очередном «заводе» рвет ее по привычной схеме. Только при мне такое повторялось раз пять.

Поднимаю голову от книги, смотрю ему прямо в глаза. Не отрываясь.

– Заткнись, мешаешь… Сразу идет апелляция к хате:

– Рот затыкает. Да я у себя дома! Я в тюрьме вырос! Это ты у меня в гостях… (мать, блядь, фуй во всех падежах, склонениях и спряжениях по сотне на каждое нормальное слово)

Хата заинтересованно прислушивается.

– Он – бродяга. Я для некоторых, особенно молодых «растопырок» (это когда пальцы «веером»), непонятно кто… Но не «коммерс» и не блатной, – в общем, что-то непонятное…

– Значит, ты дома, а я гость?

– Да! В тюрьме я – хозяин!

(Вот я его и зацепил! Подвел к слову «хозяин». «Хозяин» в жаргоне – начальник тюрьмы, зоны).

– Значит, хозяин?! Может, еще и кум?! Что-то ты шибко спелый и здоровый для «полосатика». Тебя кто в хату кинул? Опер?! За мной присматривать’1! Меня до «кичи» довести?! На кого пашешь, мразь полосатая?!

И попер, попер… На фоне нормальной, обычной речи, без мата, с «пожалуйста» и «спасибо», мой «взрыв» выглядит достаточно эффектно.

Серега к отпору не привык, теряется на время. Самый момент его добить. Но зачем? Кому и что я этим докажу? А потому, «убивая рамс», резко меняю тон, обращаясь к кому-нибудь из хаты с абсолютно нейтральным, не имеющим отношения к предыдущему, вопросом. Любым. Показав тем самым, что Серега меня не интересует, и терять время на разговоры с ним не собираюсь…

Все. Больше он ко мне не «прикалывался». Несмотря на весь свой примитивизм на уровне дебилизма, он понял, что я его не боюсь и он мне попросту не интересен. Через несколько дней его увезли на больничку. Желая зацепиться еще на какое-то время в Москве, он организовал себе кровотечение, связанное с язвой желудка (это несложно). Больше я его не видел…

Чудеса!

Мне еще в «Матроске», на «Пресне» – везде, где заходил разговор о зоне, говорили именно об этой. О той, на которую волею судьбы (и стараниями друзей) я попал. Что она какая-то то ли экспериментальная, то ли показательная, но во всех случаях, не похоже, чтобы «красная». Первые впечатления превзошли все ожидания.

Автозак с нами загнали в какой-то внутренний двор-отстойник. Вылезаем. Все как ожидалось – высокие стены, колючка, но… чистота! Впечатление такое, что асфальт в дворике не подметен, а вымыт. У забора – по периметру – цветы. И не какие-то там чахлые пыльные кустики, а роскошно цветущие мальвы. После клоаки рязанской пересылки, заплеванных, засопливленных прогулочных двориков – контраст непередаваемый!

Принимал нас какой-то майор. Видимо, ДПНК. Рядом с ним всего один (!) вертухай. Да и принимал как-то непривычно. Не спеша, не матерясь (!), почти по-человечески…

Проверили по фамилиям, статьям, срокам.

– Теперь, через дворик, во-о-он к тому крылечку… Увидев, что я пытаюсь подцепить сразу все свои баулы, замечает:

– Да носите их по одному. Спешить некуда.

Если все комиссии по правам человека, всех контролеров и наблюдателей ОБСЕ возят именно сюда, на эту зону, то понятно, почему Россию еще не поперли из Совета Европы. Этакий агитпункт в аду. Как в старом анекдоте:

«У одного на Страшном Суде возникла необычная коллизия. Грехов и праведных дел – ровно пополам. Непонятно, куда его – в рай или в ад. Решили предоставить право выбора… Показывают рай: чисто, спокойно, скучно… Под деревьями сидят братаны с блаженными, как после «прихода», лицами, перед ними дубок с фруктовыми муссами – амброзией называется. Вместо халдеев – какие-то фраера в балахонах с крылышками… Вместо нормального рэпа – какая-то бодяга на деревянных дудочках. Тоска… Беспонтово…

Показывают ад, Полный улет!

Телки – высший класс! Братва зажигает по-полной, везде баяны разовые, дурь, шмаль, кирялово… Жрачки – хоть лопни! Стосы для понимающих, железки для качков. Музыка – почище, чем по «Муз-ТВ» Короче – житуха по кайфу…