Невозможное

— Не знаю. Нужно проверять. Но мне показалось, что много… Предлагаю выкупить зерно, зараженное спорыньей, в счет государства, и я сделаю из него очистительную жидкость по рецепту Посейдона… Если обрабатывать ей руки и полоскать рот, то риск заболеть станет значительно ниже. А если врачи будут использовать ее при обработке ран, то получится уменьшить воспаления и нагноения…

У Алексиуса оказались очень обширные планы. Опять прозвучало безумное предложение закрыть Пирей. Все это просто не укладывалось в голове стратега. Но Перикл уже спешил в стратегион.

Алексиус, неловко прижимая к груди драгоценный ларец, проводил его до агоры, продолжая по пути засыпать своими идеями. Перикл, меланхолично поддакивая, приветственно махнул стражникам на входе и вошел под высокие своды стратегиона. С каким-то внутренним облегчением он плюхнулся на клисмос и предложил Алексиусу продолжить разговор позже.

— Разумеется, — кивнул юноша. — Если понадоблюсь, я буду в мастерской господина Тофона. Последний вопрос: об общегородском сборе золы. Она нужна чтобы изготовить другое вещество — мыло… Ну… я тебе уже рассказывал… — осекся Алексиус и веско добавил, — Это нужно организовать как можно быстрее.

— Хорошо, — вздохнул Перикл. — Полагаю, я сумею уговорить совет пританов издать такой указ.

— Да! Пусть для начала каждый дом складывает золу в какой-нибудь сосуд: пифос или амфору. Позже мы решим, как организовать сбор по всему городу.

Алексиус почтительно раскланялся и пошел к двери.

Перикл спохватился:

— А что насчет встречи с врачами? Завтра булевтерион будет свободен, можно провести встречу там.

— Благодарю, почтенный Перикл. Это замечательно!

— Тогда в полдень. Я велю разослать приглашение всем лекарям…

— Хвала богам!

Перикл проводил Алексиуса взглядом и обхватил голову руками. Обрушившееся на него знание сдавливало грудь. Было тяжело думать и дышать. Раб помощник услужливо поставил перед ним килик разведенного вина и блюдо с горкой сушеного инжира.

Делая маленькие глотки, Перикл задумчиво барабанил пальцами по подлокотнику клисмоса. Пожалуй, кое-что из сказанного этим странным метеком ему сейчас пригодится.

— Что там с «Паралом»? — спросил он у помощника, услужливо замершего в отдалении.

Тот пренебрежительно скривился:

— Что еще ждать от забулдыг? Вчера эта матросня нажрались как собаки и пошли на Пникс буянить. Вылезли перед народным собранием и давай кричать, что все архонты — предатели, а стратег держится за юбку гетеры и пляшет под дудку милетцев.

Перикл поморщился:

— Понятно. Засиделись ребята… Ну ничего. Есть тут для них одна работенка… на благо Афин.

Помощник подошел ближе и навострил уши.

Перикл вспомнил один из самых странных советов Алексиуса:

— Значит, так… Нужно отправить посольство в египетский город Бубастис, что в дельте Нила. Там стоит святилище богини Баст. Следует подготовить достойные дары, а взамен попросить священных животных…

— Священных животных? — недоверчиво переспросил помощник.

— Да… Там водятся какие-то айлоурос. Нужно привести в Афины хотя бы несколько десятков этих животных. А еще лучше пару сотен. Говорят, эти зверьки очень искусны в ловле грызунов. А у нас в последнее время уж очень много всяких крыс развелось. Как раз достойная работа для молодцов с «Парала»…

Помощник осторожно улыбнулся и поддакнул стратегу.

Глава 13

Почти все утро Пандора провела на Пеларгике. Отец больше не пытался остановить ее. Лишь недовольно хмурился и молчал. В первую очередь девушка пыталась помочь семьям с детьми. Пятеро карапузов уже носились с криками по двору дома Тофона. Их мать, Иола, краснея от стыда и неловкости, металась между ними, упрашивая вести себя хорошо и никого не беспокоить. Ее муж, кузнец Клитий, угрюмо сидел в углу, пытаясь скрыть растерянность и бессильное отчаяние. Его семья была вынуждена бросить почти все свое имущество. Осталась только небольшая полуразвалившаяся корзина с наиболее ценным и легким инструментом. Время от времени Клитий бросал на нее взгляд и тяжело вздыхал.

Вернувшись от Гиппареты, Пандора осторожно улыбнулась Иоле и высыпала на тарелку перед малышами пару горстей слипшегося изюма. Восторженно сопя, дети обступили угощение и умолкли, сосредоточенно жуя и осторожно поглядывая на мать. Хоть на минутку в доме наступила тишина.

Пандора повернулась к сопровождавшей ее Ифигении:

— Хвала богам! Нашли кров еще для троих ребят! Ты запомнила, сколько мы насчитали многодетных семей на Пеларгике?

— Ох! Да уж не меньше трех дюжин только возле храма, госпожа! А сколько их там всего — не счесть! Мы лишь пять семейств за сегодняшний день устроили… Разве ты не понимаешь, что это бесполезно?

Пандора лишь отмахнулась.

— Слушай, а помнишь ту рыженькую, с веснушками… — устало улыбнулась она. — Как же ее звали?.. У нее еще три такие смешные девочки…

— Клянусь Зевсом, у меня уже все в голове перепуталось! Как тут всех упомнить?

— Ну, не важно… Мне кажется, насчет этих девочек можно договориться с Кориной… Как думаешь, она согласится?