Невозможное

— Да… Но… многие тогда поначалу не отнеслись к эпидемии серьезно, поэтому мы не сумели остановить болезнь в самом начале… Сейчас у нас есть шанс…

— Да уж… Шанс пустить по миру всех уважаемых жителей Афин! Неужели вы не понимаете, к чему мы придем, если последуем этим «советам»! — возмущенно крикнул Гесидор. — Не буду я слушать эти выдумки! — он вскочил и стремительно вышел из стратегиона, толкнув плечом Алексиуса, стоящего у него на пути.

Тот лишь проводил его взглядом и повернулся к остальным:

— Это еще не все. Я лишь начал озвучивать свои предложения. Нужно сделать еще очень много…

Перикл нахмурился и переглянулся с Формионом. Тот тяжело вздохнул:

— Рассказывай дальше. Мы слушаем тебя…

Глава 24

1

Народное собрание, воодушевленное победой, выдвинуло Лакедемону непомерные требования, и мирный договор заключить не удалось. Пелопоннессцы отступили из Аттики зализывать свои раны. Афины ощутимо опустели. Беженцы покидали город, возвращаясь на развалины своих домов. Слухи о таинственной болезни подстегнули исход.

К счастью, Пирей заблокировали сразу. Но все остальные меры, предложенные Алексеем, вызвали бурные споры. Народное собрание собиралось уже третий день подряд, и казалось, что разговорам не будет конца. А число заболевших в Пирее уже превысило две сотни человек. Впрочем, каждый день толпа на Пниксе становилось все меньше. Может, граждане устали обсуждать этот вопрос, а может, все же вняли горячим Лешиным просьбам как можно реже выходить из дома. По крайней мере, спрос на мыло значительно вырос. В мастерскую к Алексею постоянно наведывались желающие получить или даже купить этот очищающий бальзам. Но пока все просители уходили ни с чем — новую мыловарню еще не запустили на полную мощь, и все мыло отправляли в Пирей.

В этот день все повторилось: Алексей стоял на высоком постаменте, за спиной белел украшенный мрамором Акрополь, перед ним напряженно гудела хмурая толпа.

Уже в который раз Леша устало объяснял:

— Зевс свидетель: есть несколько причин для того, чтобы все оставались в своих домах. Люди будут принимать пищу из одного места и пить из известных источников. Если в доме появятся заболевшие, мы поймем, в каком колодце или какой цистерне источник заразы, и сумеем закрыть его. А если болезнь передается через прикосновения, то тем более нельзя допустить, чтобы люди собирались на площадях и…

— Но ведь если мы будем развозить еду по домам, то один больной разносчик заразит всех, кого посетит!

— Этого можно избежать, соблюдая меры разумной предосторожности. Во-первых, осмотр разносчиков лекарем и соблюдение правил: мытье рук, обработка спиртом. Во-вторых, максимально избегать прикосновений и пересыпать зерно в утварь хозяев. Ну и главное, сам тип раздаваемой еды. Мы говорим в первую очередь о зерне и муке. А их необходимо сварить или испечь.

— Да что мы слушаем эту чушь! — внезапно крикнул Клеонт, бросив презрительный взгляд на Перикла, стоящего рядом с Алексеем. — Клянусь Громовержцем, любому здравомыслящему человеку ясно, что это Килонова скверна! И есть только один способ очиститься… — он сделал красноречивую паузу, и толпа притихла. — Мы должны изгнать потомство проклятого рода и отправить экспедицию на Делос, чтобы очистить священный остров от оскверняющих его могил!

Алексей не поверил своим ушам. Он невольно улыбнулся и удивленно поднял брови, покосившись на Перикла, но стратег был очень серьезен:

— Клянусь лучезарным Пеаном, Афины действительно должны обратиться к божеству! Но если бы богу было угодно очистить свое святилище, он бы прямо сказал об этом своим жрецам!

Разгорелся спор. Послышались крики, улюлюканье, свист. Алексей опасливо сошел с трибуны и замер, ошеломленно прислушиваясь… Похоже, все это бесполезно…

Сократ, сидящий неподалеку, поманил его к себе. Поняв, что сегодняшнее обсуждение тоже зашло в тупик, Леша вздохнул и последовал за Сократом. Они вместе стали спускаться по длинной лестнице, сбегающей в сторону агоры.

…

— Зевс свидетель, ты слишком многого требуешь от людей. Толпа не может принимать такие решения… — задумчиво произнес Сократ, шагая рядом с Алексеем. — Представь корабль, идущий сквозь бурю… Неужели кормчий станет слушать перепуганных пассажиров или растерянных матросов? Нет! Ему не следует обращать внимание на трусливые крики, но он должен уверенной рукой направлять судно к спасению.

— Я не кормчий, а государство не корабль. Нет весла, способного повернуть его против ветра… — хмуро пробормотал Алексей.

— Тебе не нужно бороться с ветром. Нужно найти того, кто умеет наполнять паруса.

Алексей остановился и уставился на Сократа:

— Клянусь всеми олимпийскими богами! Ты совершенно прав!

2

Кефисофонт вошел в полутемную, похожую на пещеру комнату и почтительно поклонился, поставив на низкий столик возле клине поднос, полный дымящихся с жару лепешек. Вытянул шею, заглядывая хозяину через плечо. Он пытался разобрать неровные строки, выцарапанные затупившимся стило на потертой, покрытой пересохшим воском дельте.

Еврипид тяжело вздохнул и сунул дельту слуге:

— Возьми! Перепиши два последних стиха.