Невозможное

— Так зачем ты нас позвал? — нетерпеливо спросил Гестиодор, сделав большой глоток вина. — Кого мы ждем?

В этот момент на пороге показался Алексиус. Его встретили удивленными возгласами. Впрочем, Алексиус уже завоевал некоторый авторитет, чтобы к его появлению на совете стратегов относились благосклонно. Формион приветливо махнул рукой. За Алексиусом вошли пара слуг, несущих какие-то широкие деревянные панели. Их появление вызвало еще большее изумление.

— Молю Зевсом, объясните мне, что происходит? — не выдержал Гестиодор.

Алексей повернулся к Периклу:

— Началось?

— Да… Точнее… — стратег осекся. — Мы не знаем. Возможно, это пустяки…

Алексиус сокрушенно покачал головой и подошел к черной панели, которую слуга поставил возле стены вместе с небольшой корзиной. Достал из корзинки кусок мела и взглянул на Перикла.

— Сколько заболевших? — тихо спросил он.

— Восемь человек.

Алексиус вывел на доске кривую пенту и три единицы и взял число в рамку.

— Кто-то умер?

— Хвала богам, пока все живы.

— Ради Афины, объясните, в чем дело?

Перикл повернулся к Гестидору:

— Как вы все помните, недавно мы обсуждали возможное появление неизвестной болезни, о которой нас предупредил Посейдон. Так вот… Недавно врач Гипполох прислал мне сообщение. Восемь человек в Пирее заболели…

— Что?! — возмутился Гестидор. — Восемь человек подхватили какую-то хворь, а ты созвал нас так срочно, словно к нам опять вторглись персы?!

— Кто заболел? — спросил Алексиус, не обращая внимания на Гипполоха.

— Несколько моряков, два раба и повар из харчевни в порту, а также один из лекарей.

— Повар?! — невольно воскликнул Алексиус и испуганно уставился на Перикла.

Тот недоуменно пожал плечами:

— Ну да, повар. А что такого?

— Что уже сделано?

— Ничего… Мы для того и собрались — решить, что делать.

— Клянусь Зевсом, никогда не видел подобной дурости! — возмутился Мелесандр. — О чем мы вообще говорим?! Ведь даже никто не умер! Что тут можно сделать? Да и зачем что-то делать? Давайте лучше обсудим переговоры со спартанцами… Завтра соберется народное собрание, чтобы принять решение, и мы должны что-то предложить!

— А когда был первый случай? — не унимался Алексиус.

— Гипполох написал, что три дня назад, но кто знает…

Алексиус посмотрел на стратегов и снова подошел к своей доске.

— Три дня назад! — повторил он веско. — А теперь давайте считать: позавчера один или двое больных. Вчера еще два. Сегодня уже четыре. Итого восемь… Какие симптомы? — повернулся он к Периклу.

Тот взял с кушетки дельту и, подслеповато щурясь, прочел:

— Боль в животе, тошнота, понос, невыносимый жар… Гипполох пишет, что трое больных совсем плохи…

— И что тут такого? — возмутился Гестиодор.

— А ты представь, уважаемый, — серьезно сказал Алексиус, — что эта болезнь может передаваться от человека к человеку. И один заболевший может заразить двоих…

— Ну и что?!

— В первый день один заболевший, потом двое, затем четверо… Восемь, шестнадцать, тридцать два, шестьдесят четыре… Продолжать?

— Продолжай-продолжай… Я-то считать не умею!

— Похоже, что так… В Афинах более трехсот тысяч человек. Если численность заболевших будет удваиваться каждые пять дней, то не более чем через три месяца все жители будут больны…

Стратеги притихли и испуганно уставились на Алексиуса. Наконец ему удалось овладеть вниманием слушателей.

— А теперь предположите, что каждый десятый заболевший — умирает… А может, не каждый десятый, а каждый пятый или каждый третий… Вы готовы к тому, что в городе погибнет сто тысяч человек?

В полной тишине Алексиус взял из принесенной слугами стопки сложенный кусок материи и развернул его. Ткань была исписана крупными буквами. Он прикрепил ее ко второй панели и указал на текст:

— Итак, вот что я предлагаю… Во-первых, — он ткнул в выведенные на ткани кривые буквы, — полное закрытие Пирея: запрет входа в город и выхода из него. У ворот города снаружи и внутри выставить посты. Все корабли и лодки вытащить на берег. Необходимое для плавания имущество: весла, паруса и прочее — сдать на склады и опечатать. Все новые корабли принимать в Фалерской гавани или даже на Сунионе. Там же разгружаться. Экипажам запретить сходить на берег.

— А это еще зачем? Ведь, если ты прав, то зараза уже попала к нам?

— Перед нами стоит задача не только спасти Афины, но и защитить другие города от этой угрозы…

— Даже Лакедемон? — с издевкой спросил Гестиодор.

— Даже Лакедемон, — холодно парировал Алексиус.

Перикл молча кивнул.

— Но, подожди, как мы закроем Пирей, если там склады с зерном? Что мы будем есть? — обратился к Алексиусу Формион.

— На ближайший месяц зерна в Афинах хватит, за это время постараемся организовать подвоз из других мест. Но если возникнет необходимость, сделаем перевалочный пункт внутри длинных стен. Пифосы с зерном будут подвозить из Пирея и оставлять на дороге. Потом будем пересыпать зерно, соблюдая все предосторожности, и отвозить в Афины.

Стратеги хмуро переглянулись.

— Что еще? — спросил Гесидор.