Невозможность второго рода. Невероятные поиски новой формы вещества

На разозлившем его снимке был порошкообразный материал, который Лука обнаружил на дне пузырька с надписью “Хатыркит”, найденного в секретной лаборатории бывшего коллеги. Гленн был убежден, что в пузырек поместили материал из знаменитого метеорита Альенде, и упрекал в этой путанице “изощренного, если не злонамеренного, Творца”.

За два с половиной года, прошедших с того дня, многое успело случиться. Лука вновь отправил образец Гленну на проверку, но теперь Гленн уже не сомневался в его происхождении. В конце концов, он сам был участником экспедиции, добывшей его на Чукотке.

Поэтому, обнаружив близкое сходство нового образца с Альенде, Гленн скорее обрадовался, чем разгневался. Он полностью принял идею о том, что наш природный квазикристалл был, как бы невероятно это ни звучало, частью метеорита, подобного Альенде. Изображение, которое он показывал мне на экране, было тому новым замечательным подтверждением.

Мы смотрели с ним на зерно № 121 в разрезе – оно было вторым многообещающим кандидатом, идентифицированным Лукой по возвращении домой. Я потратил три часа на дорогу от Принстона до Вашингтона, чтобы поприсутствовать при том, как Гленн будет делать первые снимки образца в высоком разрешении.

Для неопытного глаза зерно № 121 выглядело как большой комок грязи, облепленный мелкими песчинками. Но этот непримечательный на вид комок и весь окружающий его материал несли важную информацию о рождении Солнечной системы.

– Это хондра, – сказал Гленн, – самая старая часть хондритового метеорита, возраст которого превышает 4,5 миллиарда лет.

Уже одна только эта оценка говорила о том, что наш образец является подлинным.

– Дополнительный материал, окружающий хондру, называется матрицей, – объяснял Гленн. – Она обычно состоит из определенных характерных минералов.

Хондры и матрица – две основные составляющие углистых хондритов. Такие же материалы были обнаружены на микроскопическом уровне в метеорите Альенде. Поэтому было так важно, что в новом зерне мы теперь наблюдали те же особенности, что и в Альенде.

Чтобы доказать это, Гленн радостно занялся изучением зерна № 121. С помощью электронного микрозонда он измерил химический состав в различных точках как хондры, так и матрицы. Хондриты содержат сложную смесь минералов. Перед каждым измерением Гленн, основываясь на своем обширном опыте исследования метеорита Альенде, предсказывал, какой должен быть обнаружен состав. И всякий раз оказывался прав.

– Любой бы увидел в этом образце классический Альенде, – заключил он.

Как раз в этот момент у двери кабинета, желая взглянуть на экран, приостановилась молодая исследовательница из его группы. Гленн спросил, может ли она идентифицировать изображение.

– Альенде, конечно, – ответила она, как будто глупее вопроса не слышала.

Мы с Гленном удовлетворенно улыбнулись друг другу, когда она ушла.

При более пристальном осмотре Гленн обнаружил в зерне № 121 нечто важное, чего никогда не встречал в Альенде, – крошечные белые включения. На снимке хондры внизу два таких включения видны примерно на четыре и шесть часов по отношению к хондре.

Поскольку сама хондра в ходе препарирования материала была разрезана пополам, изображение указывало на то, что эти включения находились внутри силикатной хондры, образовавшейся более 4,5 миллиарда лет назад. Это, в свою очередь, означало, что и возраст белых вкраплений не меньше.

Проверив химический состав странных белых включений с помощью электронного микрозонда, Гленн еще сильнее воодушевился.

– Это купалит! – взволнованно объявил он. Мы обменялись ободряющими улыбками и почти расхохотались.

– Невероятно! – вскричал я.

Купалит, наряду с хатыркитом, был одним из металлических сплавов, которые прежде заставляли всех, включая Гленна, считать подделками музейные образцы, в которых они были найдены. Обнаружение осколков купалита, заключенных внутри хондры, самой старой части метеорита, было самым прямым доказательством того, что алюмомедные сплавы метеорита образовались в космосе 4,5 миллиарда лет назад, когда наша Солнечная система только зарождалась.

Флоренция, октябрь – ноябрь 2011 года

Когда я сообщил команде новость о зерне № 121, все, включая нашего анонимного благотворителя Дэйва, тут же стали поздравлять Луку. Они поняли, что Лука действительно был L’Uomo dei Miracoli, как я ласково его называл, – человеком, способным творить чудеса.

Тем временем открытия продолжались. L’Uomo dei Miracoli заработал очередное очко с зерном № 122. Я регулярно сообщал команде об успехах Луки. И теперь я отправлял уже третье сообщение менее чем за шесть недель.