Незабудка

– Спасибо! Какой же застарелый камень вы сняли с моей души! – все три ведьмочки крепко обнялись и даже всплакнули.

Вот так и заканчивается детство. Пора взрослеть. Лилея, похоже, уже пережила свою беду. И уже никто из друзей не верил её негодованию, когда она всячески ругала Росандра Акирона. Очень уж ярко вспыхивали её щёчки, стоило только упомянуть имя отца Гаэра, которому она с удовольствием заменила мать. И мальчишка её давно принял. Дело осталось за малым.

***

С самого раннего утра во дворе крепости царила суета. Подразделение готовилось выступать на боевые позиции. Загружались фуражом фургоны, отчаянно ругались у кузни бойцы, именно этим утром обнаружившие неполадки в подковах своих лошадей, приезжали и уезжали вестовые. Как всегда, большинство вопросов требовало личного присутствия Шаота. Судя по его уставшему виду, парень не спал всю ночь.

Ведьмы тоже не сидели без дела. Пусть они и прибыли со своими травами и зельями, но какая же ведьма откажется пополнить запас. Вот и метресса Шанга уже который час пропадала в обширных кладовых крепости, сопровождаемая Гретой – старой, как сам замок, местной ведьмой.

– Икорка чёрной мави, проверенное средство, – скрипела старуха, – раны вмиг затягивает!

– Баб Грета, но это ж средство и желание у мужчин отбивает? – вмешалась в разговор старших ведьм Лана, совместно с подругами таскающая замковые запасы к обозу.

– А для чего бойцам на войне желание? – простодушно спросила старая ведьма. – На войне бойцам не девку желать, а воевать нужно! Лучше без желания, но живой, чем мёртвый, и всё равно без желания, – безапелляционно заключила она. – Вылечите сперва касатика, а желание вернётся, как ему не вернуться, когда такие ведьмы его от смерти спасать будут!

– Скажете тоже, баб Грета, – смущённая Лана потащила к фургону целую корзинку «проверенного средства».

Как известно, собираться в поход и на свадьбу можно вечность, и всё равно что-нибудь, да останется недоделанным, поэтому ближе к полудню Шаот отдал приказ выдвигаться. Вестовой из верховной ставки застал его уже в воротах. Быстро прочитав сообщение от командующего, он подозвал к себе Гаэра.

– Командующий вызывает тебя к себе, – отрывисто сообщил он.

Гаэр привычно отыскал глазами Лилею и только потом вспомнил. Он уже взрослый оборотень, и ему не пристало кидаться к ней по каждому поводу, хотя расставаться не хотелось. Проблему разрешила сама Лилея. Заметив отчаянный взгляд воспитанника, она сама подошла к нему.

– Папа вызывает меня к себе, – Гаэр старался говорить спокойно, но Лилея легко улавливала в его голосе нотки радости, надежды и… страха от предстоящей встречи с отцом.

Всем давно было известно – командующий Акирон непредсказуем. И как он воспримет произошедшее с сыном, можно только гадать. Малолетняя невеста из вражеского лагеря, зверь, более сильный, нежели его леопард и, самое главное, обещание Гаэра содействовать заключению мира с государством магов.

– У тебя всё получится, мой мальчик, – Лилея отвела своего воспитанника в сторону от всё усиливающейся суеты и погладила его по руке. – Ты не побоялся ужасного волкодлака, ты смог уговорить мага отдать замуж дочь, ты теперь медведь! И моё благословение будет всегда с тобой.

Девушка осмотрела тихий уголок за конюшней, где они оказались, подошла к раскинувшемуся кусту репейника, сорвала несколько цветущих шишечек, слепила из них шар, быстро проколола палец кончиком кинжала, капнула на серо-сиреневый ком каплю своей крови, шепнув при этом материнское благословение, и передала вещицу парню.

– Вот, пусть это будет твоим амулетом. Посмотришь на него и вспомнишь меня. Пусть он принесёт тебе удачу!

– Спасибо, – ком обычных колючек был принят с таким благоговением, как будто являлся не меньше, чем амулетом вечной жизни, – это мой самый дорогой подарок. Тёплый и нежный. Как твои руки.

Гаэр достал из поясной сумки звякнувший кожаный мешочек, высыпал из него монеты обратно в сумку, положил в мешочек подарок Лилеи и, вытянув тесёмки, повесил себе на шею.

– Теперь ты всегда со мной, – грустно улыбнулся он и несмело протянул руки. Лилея правильно поняла его жест, крепко прижала к себе «своего малыша», постояв так несколько мгновений, притянула его голову и, как когда-то, поцеловала парнишку в лоб.

Во дворе остались только санитарные фургоны и воины охранения. Услышав недовольный окрик метрессы Шанги, Лилея побежала к ожидающим её подругам. А Гаэр поехал на встречу с отцом и неизвестностью.

***