Незаконно живущий

Природа померкла от ненастья. Кругом заметно притемнялось, в том числе, и внутри новенькой избушки. Сон окончательно одолел Сидора-человека и предъявил ему вместо действительных событий – картинки суть исключительно фантастические, на темы дальних путешествий одновременно в разные края земли…

А что ни на есть всамомделешнее происшествие в тот же миг обрушило на спящего человека и незаурядного мастера – ощущения посильнее любых фантастических. Молния ударила в дерево-соседку. Своеобразным манером. Пронзила ветви и ствол до основания и подожгла кружева оголённого корневища разразившимся миллионом градусов. Пламя немедленно охватило предполагаемые в будущем дровишки, превращая их в самые, что ни на есть, настоящие. Домик Сидора-человека попал в полное окружение жесточайшей вражеской стихии. В довершение безысходности, и дерево скинуло с себя подпалённые ветви прямо перед окнами и дверью, создав непреодолимые баррикады. Уже и до стен домика добрались языки пламени, и начали их облизывать. Сначала пробовали на вкус, а затем, найдя в действии своём предмет наслаждения, принялись жарко обнимать и поедать смолистую древесину с нарастающим аппетитом.

Сидор-человек проснулся от жары. Обнаружив себя в кольце сугубой ярости стихии, он принялся было искать выход из огненного оцепления, но не найдя такового, произнёс про себя знакомую фразу: «вот, оказывается, каким манером должна прийти смерть моя… и опять наследника нигде не оставил»…

Внезапно поднялся ветер. Действительно поднялся прямо от земли, да с такой силою, что сорвал крышу домика и свалил её вбок наподобие трапа: с высоты стен до земли, в той части, куда, не доставали огненные языки, а если и доставали, то слабовато. Наверное, упомянутая нами, недостойная прочность конструкции здания сыграла здесь тоже не последнюю роль.

Сидор-человек взобрался до верха стены по заранее подготовленным материалам для окончания грандиозной работы на благо человечества, в виде объёмистых коробок, начинённых изображениями чудных мыслей. Потом скатился кубарем по съехавшей крыше, счастливым случаем переоборудованной под спасительный трап, уже по бокам охваченный ядовито-голубовато-зеленоватым корявым пламенем. И отбежал подальше. А когда вскоре оглянулся, то увидел один единый факел, вздымающийся в поднебесье.

От автобусной остановки в сторону хижины, пожираемой огнём, шла невеста Сидора-человека. Другиня. Её вдруг застопорило неведомое сопротивление. И в сердце вселилась боязнь. Женщина повернулась к дому-факелу спиной, и ею ощущала усиливающийся жар. Внутри сердца тоже возгорелось пламя, сжигающее все зыбкие предположения счастливого будущего. И страх умножился. «Ой, нет, нет, нет»! – решительно вырвалось оттуда. И теперь уже бывшая невеста поспешно воротилась к дороге, «проголосовала» попутную машину, уютно поместилась там, и автомобиль унёс её прочь, навсегда, в другую судьбу. Другиня…

Сидор-ангел, завидев пожарище на земле, не забыл позаимствовать у Начальства ещё чуток неодолимых сил и, подлетев к домику, устроил вокруг него аномальное поведение воздушных потоков, поднявших крышу и опустив её там, где надо. «Семь бед, один ответ», – проговорил он про себя, наблюдая, как Сидор-человек благополучно выбрался из огненной ловушки. А заодно он вселил дополнительного страху в его невесту-Другиню, завидевшую невосполнимую беду. «Семь бед, один ответ», – повторил ангел и, перепачканный сажей, поднимался над единым снопом огня, с ужасом наблюдаемым Сидором-человеком.

Таковым Хранитель и предстал пред очи соплеменников.

– Вопросы будут?! – Воскликнул он возвышенным тоном.

Чистенький умом и внешностью ангел ещё больше вдохновился и всю свою не менее возвышенную интонацию заключил в одном коротком слове:

– Да!!!

ГЛАВА 8.

Лохмы необозримой тучи опустились вниз и обратились в ливень. Щупальца воздуха подхватывали падающие струи и несли их почти в горизонтальном направлении. Удивительно слаженным оказалось их сподвижничество. Неуправляемое судёнышко понесло.

И мысль, удерживающую жизнь человека, тоже подвинуло таинственное и неизведанное начало её. Кстати, на что похоже это начало? На огонь? Или на воду? Или на воздух? Или на землю? На каждое. И свойство у мысли разное. Залетает она искрою, вливается волной, проносится сквозняком, застилает глаза пылью… Возьми, да окунись туда, в стихию мысли. Сожжёт она тебя или утопит или унесёт прочь или замкнёт в себе… Жуть.

«Наверное, в течение жизни человека происходит не только длительность с частыми переменами да колебаниями, но и ещё некое таинственное действие».

Мысль неизвестного свойства закралась и развернула собственное сочинительство.