Незаменимый вор

— Потому-то я и говорю — халвары, — кивнул Навтан. — Бандиты они, а не купцы. В караване у них не столько своего товара, сколько награбленного в дороге. Нападают на всех, кого повстречают, и царь их, Химса Второй, нисколько им в том не препятствует. Наоборот, сам посылает своих солдат в пустыню, дает оружие, коней, а из нагребленного третью часть берет в казну…

— Так эти люди — солдаты? — спросил Адилхан.

— Там и офицеры есть, — сказал Навтан. — Настоящая армия!

— Шакалы! — Адилхан плюнул. Он не любил наемных разбойников. — Ну ничего, сегодня им попадется орешек покрепче, чем купеческий караван…

— Что вы! Что вы, Ваше величество! — Навтан всплеснул руками. — Нам нечего и думать затевать с ними бой! Я не спорю, хоросанские воины искусны и храбры, но ведь нас меньше сорока человек, тогда как халваров…

— Да будь их хоть целая сотня! — прервал его Адилхан. — Мы зададим им добрую трепку!

Навтан вдруг рассмеялся истерически.

— Со… сотня! Да вы… Простите, ваше величество, сразу видно, что вы не бывали в этих местах. Какая там сотня! В таком отряде не менее трехсот хорошо вооруженных, видавших виды всадников! Взгляните сами, взгляните же!

Адилхан молчал. Из-за туманной линии, обозначившей горизонт, появлялись все новые и новые черные точки.

— А, дьявол! — пробормотал падишах. — Действительно, целая армия! Где только Химса набирает такое количество бездельников? Эй, Маджид!

— Жду приказаний! — бодро рявкнул сотник. Он, возглавлявший отряд в начале путешествия из Аренжуна, безропотно передал власть над ним Адилхану, как только падишах пожелал взять командование на себя. Сотник, как и подобает верному старому служаке, подчинялся без рассуждений, исполнял приказы с буквальной точностью и того же требовал от своих солдат. Если бы падишах приказал сейчас атаковать караван халваров, Маджид, а за ним и остальные гвардейцы, без колебаний бросились бы в бой. Но Адилхан не спешил отдавать приказ. Его молодое, полное сил тело снова жаждало сражений и побед, но им повелевал многоопытный разум правителя и военачальника.

— Лев не гонится за стаей шакалов, — сказал Адилхан, поразмыслив. — Пускай идут своей дорогой! Маджид, распорядись получше спрятать лошадей. Лагерь перенести в долину ручья. Костер не разводить.

Солдаты принялись за дело, и скоро на холме, плоская вершина которого послужила местом ночевки отряда, остались только Адилхан, Навтан и Ктор.

Верховный жрец Ассуры присоединился к хоросанскому отряду по собственному желанию. Адилхан не мог отказать своему спасителю, хоть и не испытывал к нему особого доверия. Было очевидно, что в этом походе Ктор преследует собственные, никому не известные цели, но его помощь могла оказаться бесценной, так что с неизвестностью пока приходилось мириться.

Другое дело — Вайле. Причина, побудившая ее отправиться в это путешествие, была вполне очевидна. Девушка рассказала о ней в тот день, когда падишах впервые поднялся на ноги после удачно проведенной операции. На радостях он пообещал взять ее с собой, хотя потом не раз задумывался, правильно ли поступил. Год назад отца Вайле, тогдашнего правителя Аренжуна, похитили демоны. Если он еще жив, то наверняка томится в заточении в Городе Джиннов или превращен в раба, каких халвары используют на подземных работах. Вайле не раз говорила, что поход падишаха — это ее последняя надежда если не освободить отца, то хотя бы узнать о его судьбе. Аренжунцы никогда бы не осмелились на такое путешествие. Ктор, у которого она жила с тех пор, как стала сиротой, был бы рад помочь девушке, но в одиночку и он не мог справиться с Городом Джиннов…

Укрываясь в жидкой поросли кустарника, Адилхан, Навтан и Ктор следили за равниной, по которой двигался нескончаемый халварский караван. Падишах насчитал уже не менее четырехсот всадников, а хвост каравана все тянулся и тянулся из-за горизонта.

— Этак мы их целый день будем пережидать! — сказал с досадой Адилхан — Придется снова остаться здесь на ночевку.

— Нет, — произнес вдруг Ктор, до сих пор, казалось, безучастно следивший за передвижением халваров.

Падишах повернулся к нему.

— Почему — нет?

— Потому что они идут сюда.

Сказав это, жрец Ассуры снова устремил равнодушный взгляд на караван.

На таком расстоянии трудно было с точностью определить, в каком направлении движутся верблюды и всадники, но Адилхан доверял не столько глазомеру Ктора, сколько его интуиции.

— Идут сюда, — повторил он. — Вот как! Уж не нас ли встречают?

Навтан со страхом глядел то на падишаха то на жреца.

— Нет, не может быть, — тихо шептал он. — Откуда им знать о нас, халварам-то? Конечно нет! Не к нам они идут, а к воде. Им, наверное, известно, что здесь ручей — вот и все!

— Может быть и так… — Адилхан вглядывался в даль, прикрываясь ладонью от раскалившегося уже солнца.

— Хорошо, — сказал он, наконец. — Пустим их к ручью, а там посмотрим, до воды они добираются или до нас…

На площадку со стороны долины ручья поднялся Пулат — молодой гвардеец, успевший своей смелостью и сообразительностью снискать особое расположение падишаха.

— Что там у вас? — спросил Адилхан.