Незавершенная революция

Здесь мы в очередной раз, начиная с раннего Ивана IV, сталкиваемся с ситуацией, когда в общем-то достаточно крепкое регулярное государство, начинающее становиться на ноги, оказывается жертвой исключительно своих непомерных внешнеполитических амбиций. Николай I унаследовал империю, которая абсолютно случайно, без объективных на то оснований, только в результате войны с Наполеоном превратилась в «жандарма Европы». Сама же эта война, напомним, была следствием того, что Россия была экономически подчиненным партнером Британии, каковая роль у нее прослеживается с самого начала, еще при ее отце-основателе Иване IV. Однако будучи вынесенной на вершину европейской политики на гребне борьбы объективно за британские интересы, Россия начинает представлять угрозу уже и для Британии — своей активностью на южном направлении. Все это происходит с отсталой во многих отношениях страной, чьи неадекватные амбиции естественным образом объединяют против нее ключевых мировых игроков того времени.

Не будь этого фактора, полицейский бюрократический порядок, сформировавшийся при Николае, мог еще долго существовать внутри страны, оппозиционные элементы которой не представляли для него никакой угрозы. Поэтому можно констатировать, что после смерти Николая I его сына Александра II на радикальные преобразования в виде отмены крепостного права и земской реформы толкают именно внешнеполитические амбиции — стремление вернуть Россию в высшую лигу мировой политики, позиции в которой у нее пошатнулись после Крымской войны.

Правление Александра II — это своеобразная стихийная славянская революция, начиная с его личного бунта против установившегося и продолжившегося после его смерти германского династического порядка посредством непризнанного брака с княжной Долгорукой, до раскрепощения славянской крестьянской массы и, наконец, начала борьбы за «славянское дело» против двух крупнейших империй того времени — Османской и Австрийской. Проблема была лишь в том, что делал это правитель такой же по сути империи — «кнуто-германской». Что ничем хорошим для нее эта «славянская революция» не закончится, понимали и гениальный Константин Леонтьев, и проницательный Достоевский. Финал этой истории был весьма символичным для Александра II — смерть от руки, точнее, бомбы поляка Гриневецкого.

А саму «кнуто-германскую империю» этот финал еще ожидал через несколько десятилетий…

12. Химера «Русской идеи» и несостоявшаяся национализация

Как уже говорилось, в «конституционном» пространстве дореволюционной России — Своде Законов Российской Империи и Основных Государственных Законах 1906 года — отсутствовали «русский народ» и «русская нация» как юридические категории и правовые субъекты. И хотя первое из этих понятий, разумеется, активно использовалось в политическом обиходе, юридически в России были только «российские подданные» и «русские подданные» как их синонимы.

Впрочем, внутри себя они были юридически неоднородны. Так, выделялись с одной стороны «инородцы», категории которых были приведены ранее, с другой стороны, «природные обыватели, составляющие городское и сельское население». Если анализировать их структуру, будет понятно, что к числу последних, то есть, русских подданных «первой категории», относились представители христианских народов Империи, как коренных, так и иноземных, вошедшие в российское подданство. «Инородцы» же фактически были синонимом «нехристей»: мусульман, иудеев, буддистов, шаманистов и т. п.

Выводя за скобки вопрос о справедливости или несправедливости такого сегрегационного деления, надо понимать, что своя логика у него была. Петербургская Российская империя утвердилась, разгромив объединенное восстание туземцев во главе с Пугачевым, будь то православных, мусульманских или даже буддистских, и утвердилась именно как государство европейских колонизаторов — асабийи вестернизированных русских дворян и западноевропейских иммигрантов. Неуклонное расширение их империи вело к столь же стремительному увеличению удельного веса соответствующего элемента, представленного немцами, остзейцами, шведами, финнами, валахами, кавказскими христианами. Часть из них была православными, часть римо-католиками, часть униатами, другие — протестантами разных номинаций или восточными христианами как армяне и ассирийцы.