Независимый ум: научись жить свободно

Нерелигиозный человек начинает ходить в храм. Это удобный способ нацепить на себя покров духовности, тогда и обмануть себя будет легко. «Кто нерелигиозный, я? Что за вздор! Нерелигиозные люди ― те, что не ходят в храм, а я-то уж точно религиозен». Таким образом он скрывает свою внутреннюю нерелигиозность.

Вся наша этика и вся наша мораль только лишь скрывают в нас глубинную нерелигиозность ― и ничего более. Вот почему в мире так много храмов и в них ходит так много людей. Но где же религиозность? Вот почему в мире так много ся миллионы монахов, погряз в глубокой безнравственности. Когда по всему миру светит столько ярких огней…

Только вчера мне рассказывали, что во всем мире один миллион двести тысяч монахов-католиков. Один мой друг рассказывал мне о Таиланде: там всего сорок миллионов людей, но два миллиона из них ― монахи. В Индии пять миллионов саньясинов. То есть, если у нас так много монахов и саньясинов, если в мире так много святых, всюду должен быть свет! Но это, видимо, потухшие огни; они хороши для статистики, но никакого света от них не исходит. Они только и умеют, что создавать шум и проблемы, сеять вражду между людьми ― а никакой любви в них не зарождается. Мы зажаты в тиски пустой морали.

Как только ваш ум станет способен мыслить, вы увидите, кто вы на самом деле. И образ, который вы увидите, будет не самым приятным. Вам будет больно на себя смотреть. Когда разрушится заблуждение, в котором вы так долго пребывали, вам может стать страшно, но вы должны будете пройти через эту боль.

Каждый, кто хочет родиться заново, должен будет пройти через родовые муки. Ему придется снять с себя всю одежду, отставить в сторону всю свою пустую мораль, посмотреть внутрь себя и спросить: «Что внутри меня? Кто там?» Увидев внутри зверя, не стоит сразу же закутываться в плащ морали, ведь его носят лишь для того, чтобы зверь продолжал жить дальше. Так что снимите с себя всю одежду.

Желание узнать и увидеть себя тем, кто вы есть на самом деле, может причинить вам такую боль, что вы будете готовы измениться; другого способа нет. Если вор ясно видит, что он вор, если насильник ясно видит, что он насильник, то жить дальше, воруя или насилуя, просто невозможно ― так же, как никто не может долго жить с болезнью. Стоит человеку осознать, что он болен, и он сразу начинает думать, как излечиться.

А эти болезни еще глубже, эти болезни глубже телесного уровня. Если вы это осознаете, то увидите, что они затрагивают ваш ум и ваше существо. Но человек этого не осознает, потому что он нашел так много способов отвлечь ум. Он забывает о своей внутренней проблеме; она так и остается внутри.

Поэтому, как только возникает вопрос о том, чтобы отставить в сторону всю веру и все верования, быть готовым увидеть внутри себя истину, мы начинаем бояться распространения аморальности и безнравственности. Но безнравственность может проявиться, только если она есть. А если ее нет, то как она проявится?

Только те, кто готов увидеть внутри себя зверя, а не прятать его, способны стать независимыми. Те, кто проявляет столько смелости, столько желания увидеть своего внутреннего зверя, сделали первый шаг. Тогда им хватит смелости, чтобы искать способы, как от зверя освободиться.

От этого зверя ― аморальности и безнравственности ― можно освободиться, лишь когда мы бдительны. Но как освободиться тем, кто спит? Лучше, чтобы в мире были действительно нечестные люди, чем притворно-честные. В таком мире что-то могло бы получиться, появилась бы возможность для трансформации. В мире, где есть воры, должно быть понятно, что они воры. По крайней мере, тогда они бы не стали заниматься благотворительностью или строить храмы. В таком мире что-то, может быть, и получится.

Ловушка общества заключается в том, что мы нашли ложные способы скрыть свое истинное «я». Мы называем это моралью, нравственностью ― но они таковыми не являются. Кто-то соблюдает пост по ночам и считает, что он отказался от насилия. Но это же верх идиотизма! Разве ненасилие ― это так примитивно? Не ужинай, не пей воду ― вот тебе и ненасилие! Но ведь ненасилие ― это настоящая революция; пока ваша душа полностью не пробудится, этого просто невозможно достичь. Однако вы находите более легкие способы ― и проблема решена, вы соблюдаете принцип ненасилия. А когда ненасилие достигается таким простым и по-настоящему? Кому захочется проходить через революцию и боль? Потому мы и боимся, что если человек станет мыслить независимо, то он начнет есть по ночам. Тогда безнравственность возьмет верх ― как будто если все перестанут есть по ночам, безнравственности в мире не останется! Все не просто.