Неземная

Я раскрываю крылья за спиной. Давненько я этого не делала. По крайней мере, мне стало проще их вызывать. И теперь даже не приходится произносить слова на ангельском. Я все еще считаю свои крылья прекрасными – мягкие, белые и совершенные, как у совы. Но в данный момент они кажутся огромными и нелепыми, как дрянной реквизит в дешевом фильме.

– Хорошо, раскинь их, – говорит мама.

Я расправляю крылья как можно шире, пока не чувствую, как начинают ныть плечи.

– Чтобы оторваться от земли, тебе следует расслабиться.

Она постоянно это твердит. Но я понятия не имею, как это сделать.

– А сейчас ты обсыплешь меня пыльцой фей и прикажешь думать о хорошем, – ворчу я.

– Очисти свой разум.

– Сделано.

– Настройся.

Я вздыхаю.

– И постарайся расслабиться.

Я беспомощно смотрю на нее.

– Попробуй закрыть глаза, – говорит она. – Сделай глубокий вдох через нос, а выдох через рот. Представь, что ты становишься легче, а твои кости и вовсе невесомы.

Я закрываю глаза.

– Это действительно похоже на йогу, – говорю я.

– Ты должна отрешиться от всего, отпустить все, что мысленно тяготит тебя.

Я пытаюсь очистить свой разум. Вот только вместо этого вижу перед глазами Кристиана. Но не того, каким он предстает в видении в окружении огня и дыма, а того, каким он склонился надо мной на горнолыжном склоне. Его темные густые ресницы. Его глаза с золотистыми искорками, наполненные теплом. Его изогнутые в улыбке уголки губ.

И от этого мои крылья уже не кажутся такими тяжелыми.

– Хорошо, Клара, – говорит мама. – А теперь попробуй взлететь.

– Как?

– Взмахни крыльями.

Я представляю, что мои крылья ловят воздух, как это делали мамины на скале Баззардс-Руст. Как я взмываю в небо, словно ракета, проносясь мимо облаков и задевая макушки деревьев. Разве может быть что-то чудеснее, чем парить в небе? Чем ответить на зов неба?

Но у меня получаются лишь жалкие подергивания.

– Может, тебе стоит попробовать с открытыми глазами, – смеется мама.

Я открываю глаза. «Хлопайте», – молча приказываю я своим крыльям.

– Не получается, – выдыхаю я через минуту.

Несмотря на холодную погоду, по телу струится пот.

– Ты слишком много думаешь. Помни, твои крылья, как руки. Ты же не думаешь, как тебе поднять руку, ты просто поднимаешь ее.

Я впиваюсь в нее взглядом. И стискиваю зубы от бессилия. Но через мгновение мне все же удается медленно взмахнуть крыльями.

– Молодец, – говорит мама. – У тебя получается!

Только я так и не взлетела. Ноги все еще твердо стоят на земле. Крылья раздувают воздух, отчего волосы летят в лицо, но я не взмываю вверх.

– Я слишком тяжелая.

– Ты должна стать легкой.

– Да знаю!

Я снова пытаюсь представить Кристиана, его глаза и улыбку, хоть что-то, связанное с ним, но сейчас он возникает перед глазами спиной ко мне. И к нему приближается огонь.

«Что, если мне не удастся его спасти? – думаю я. – Что, если его спасение зависит от моего умения летать? Что, если он умрет?»

– Ну же! – кричу я, напрягая все тело. – Взлетай!

Я сгибаю колени, подпрыгиваю и замираю в полуметре от земли. Примерно секунд пять я верю, что у меня все получится. Но затем внезапно падаю, нога подгибается, и я подворачиваю лодыжку. Не удержав равновесия, я валюсь на землю, а затем прижимаю конечности и крылья.

С минуту я просто лежу на мокрой траве, ловя ртом воздух.

– Клара? – зовет мама.

– Не трогай меня.

– Ты ранена?

Да, мне больно. И я мечтаю, чтобы мои крылья исчезли.

– Попробуй снова. Уверена, у тебя все получится, – говорит мама.

– Не буду. По крайней мере сегодня.

Стараясь не встречаться с ней взглядом, я осторожно поднимаюсь на ноги, а затем стряхиваю грязь и траву с штанов.

– Ты привыкла, что тебе все дается легко. Но над этим придется потрудиться.

Мне хочется, чтобы она замолчала. На ее лице опять появляется такое выражение, будто я ее подвела, будто она ожидала от меня чего-то большего. В такие моменты чувствую себя полной неудачницей и как человек, ведь благодаря способностям мне следует быть выдающейся – быстрой, сильной, уверенной в себе, готовой выполнить все, о чем меня просят, – и как ангел. Вот только как обычная девушка я не так уж великолепна. А как ангел – просто бездарна.

– Клара. – Мама подходит ко мне, раскрывая объятия, словно стоит нам обняться, как вновь все будет хорошо. – Попробуй еще раз. У тебя все получится.

– Перестань вести себя как заботливая мамаша. И просто оставь меня в покое.

– Дорогая…

– Оставь меня в покое! – кричу я.

В ее глазах мелькает испуг.

– Ну раз ты так хочешь, – говорит она.

А затем поворачивается и быстро уходит к дому. Хлопает дверь. Раздается голос Джеффри на кухне, и она что-то тихо и терпеливо отвечает ему. Я протираю горящие глаза. Мне хочется убежать, вот только некуда. Поэтому я стою, чувствуя, как ноют шея, плечи и лодыжка, и жалею себя, пока на улице окончательно не темнеет. И теперь остается лишь хромать домой.

11 Айдахо-Фолс