Нежданно-негаданно

Градов ликовал. Еще бы, приехал знаменитый мастер Поволжья да еще и бригаду с собой привез. Шестакова он знал по его делам давно. Поопытнее, да и посильней, пожалуй, Лузина-то. Вот освоится, соревнование заключат с Лузиным, и начнется… Он потирал ладони. Двое лучших мастеров у него, весь накопленный опыт буровых работ в стране сосредоточится в их управлении. Градов еще покажет, как надо бурить, всей стране покажет! Он ходил взад-вперед по кабинету, сдерживал ликование: впереди много трудного, незавершенного, рано радоваться. В первую очередь надо с «шиком» устроить именитого мастера, бригаду. Он все предусмотрел, предпринял. Хоть и поругали в объединении его за то, что еще людей нет, а уже квартиры выбил через главк; но Градов хмыкал про себя, прятал затаенную улыбку, но и не забывал: со счета стали сбрасывать, за слабака считать. Погодите, не торопитесь. В главке тоже не дураки, знают его и видят, что он проворачивает, лучшие силы на Черное оттягивает, с лихвой все оправдается, только близоруким не понятен его замысел. Теперь уже не в жилье дело — все решено, не любит он назад оглядываться. Его волновало и беспокоило другое, и он думал, как лучше сделать, и это другое известно пока ему одному. И если удастся осуществить, то оно такие результаты даст, что ахнут все. Поддержит ли главк? Пойдут ли на это буровые мастера? Он должен убедить, доказать, заинтересовать. Ну, а мастерам он доплачивать станет за работу по-новому. Накопления огромные появятся в управлении, экономия, миллионами дело-то пахнет.

Ничего этого тогда еще не известно было Лузину, и не мог он предполагать, что ждет его, а думал, как и Градов, о проходке.

Здание управления начало расплываться перед глазами, он почувствовал нервную дрожь. Старое? Встал, заложил руки за спину, прошелся по аллейке; вставало перед глазами все ясно, отчетливо. За длинным полированным столом беседовали трое: он, Градов и Шестаков…

Градов устроился в кресле с торца стола, приветливо глядел на них: вот они — два лучших в стране мастера, сидят перед ним и ждут, что он скажет, как они отнесутся к новаторству, поверят ли? Согласятся ли? Ведь он-то, Градов, понимал рискованность идеи: возникнут затруднения в геологическом контроле, а ему известно, к чему это может привести. Начнутся перегрузки бурильщиков, но одно ясно: будет огромный скачок. Это риск, но Градов идет на это не потому, что «пан или пропал», а уж очень ему хотелось осуществить задуманное. Чувствовалось волнение, но Градов старался не показывать его, был внутренне сосредоточен, насторожен. На Лузина он надеялся: этот увлечен всем новым, нефтяным сибирским течением, по горячности своей «проголосует» за новшество, за высокую проходку и окунется с головой в работу. Горяч, доверчив. Но его настораживал Шестаков: рассудителен, расчетлив, — чувствовалось Градову. Но недоверия к нему, Градову, не должно быть. Устроен по-королевски, бригада принята с почестями; и видно, что люди его настроены горы свернуть, только покажи где и что. Такое ощущение было у Градова, когда он встречался и разговаривал с бригадой. Но все-таки многое зависит от этого непростого, как показалось Градову, Шестакова. Кто он? Какова его душа? Пока он знал именитого мастера и совсем не знал Шестакова-человека и теперь немножко боялся его холодного взгляда; как он отнесется ко всему?

Градов хотел начать с расспросов Шестакова: нравится ли ему на новом месте, как бригада себя чувствует, но, подумав, решил: не следует этого делать — слащаво, не по-деловому, игра какая-то. Надо брать сразу быка за рога, о деле…

— Пригласил я вас для важного разговора, — проговорил четко Градов и сделался каким-то подтянутым, строгим. — Вот ты, Владислав Петрович, осуществил на практике бурение наклонных скважин, кустов. Благодаря этому мы сделали большой скачок вперед. Я сомневался сперва, неправ был. Признаю еще раз. Но этого всего мало!

— Что вы предлагаете? — спросил Лузин.

— А вот что, дорогой Владислав Петрович! Чтобы меньше тратить времени на переезды от буровой к буровой, нам предложили бурить двумя станками враз. Это эксперимент, Я полностью за. Не все тебе новшества, оставь и на мою долю. А то мне обидно даже стало, — улыбнулся Градов.

Шутка разрядила, расслабила внутренне самого Градова, да и оба мастера заулыбались, и разговор принял самый деловой характер, чего и хотел Градов.

— Как же вы четыре вахты растянете на два станка? — улыбнулся Лузин.

— А мы сделаем семь вахт, Владислав Петрович. Ведь ты тоже недовольствовался как-то, что подготовительная пусконаладочная бригада не всегда устраивает вас. Она не заинтересована материально в конечном результате проходки.

— Да.