Нежеланная. Книга первая. Проклятый атаман

Ягин что-то недовольно промычал, но атаман не стал вслушиваться. Насмешки над Ягином не могли отвлечь его от лихих мыслей, что, кажется, навечно поселились теперь в голове. Солнце золотило лес, согревая твёрдую землю. Где-то здесь, в этой чащобе, над Мельцей надругались. Нет, не хотел Лютовид верить, что по собственной воле она отдалась насильнику, что к нему той ночью бегала. Сколько ни твердил себе, что нет до этого ему дела, а всё же продолжал думать. Никак не шла из головы несчастная панна.

Ни отец, ни жених не защитили её. Она была одна. Один на один с врагом. Лютовид знал, что найдёт того, кто это сотворил. Обязательно найдёт. И тогда мразь, что посмела прикоснуться к Мельце, позавидует ведьмам, павшим в Кровавой Сече.

"Ты же говорил, что неинтересна она тебе? Что на её месте любая другая быть может?" – проскрежетал тихий голос в голове. А ведь и вправду. Он же сам себя давеча убеждал, что нет ему дела до Мельцы. Давно не знал он женщины, её ласк, вот и думает теперь о панне. Да вот только попытался на её месте кого-нибудь другого представить, и не получилось. Лишь дочка старостина перед глазами. Лютовид тяжело вздохнул, не зная, как бороться с этим наваждением.

Но тут среди поредевших зарослей показалось озеро, и он заставил себя думать о деле.

Солнце едва успело скатиться к западу, когда они вышли на пустынный берег. На гладкой, сияющей бликами глади болтались три судёнышка. Лодки, украшенные резьбой, пытались оторваться от берега, но крепкие верёвки их никуда не пускали. Над водой лениво парило несколько птиц. Ни одна из них Лютовиду не подходила. Дабы ведьму в плену удержать, надобно было исполнить древний ритуал. А для него лишь вечный чёртов прислужник подходил – филин. Он почти у каждого озера жил – за людьми следил, Чёрту о делах их доносил: кто с кем на свидания бегает, кто кого поносит, кто кому пакости готовит. Ведь если есть вода, есть рядом и человек. Филин-озёрник охоту свою на закате начинал. А солнце уже как раз отдыхать собиралось. Всё ниже опускалось, багрянцем лес окрашивало. Пара минут – и совсем греть перестало. Послышались тихий плеск воды и копошение в зарослях высокой травы. Наконец, раздалось суровое, угрожающее уханье. Лютовид потянул Ягина обратно, под сень деревьев.

– Приготовься. – Его шёпот был едва слышным, но привычный к засадам лучник кивнул.

Осторожно он вытащил остро заточенную стрелу из колчана и приладил к луку. Лютовид внимательно оглядел окрестности озера. Там – травы высокие, там – бережок утоптанный, а там – дерево поваленное. А для озёрника нет гнезда лучше, чем в мёртвом дереве. Наверняка отыскал в нём дупло старое да устроился. Снова послышалось угрожающее уханье. Только на этот раз оно было громче и над озером во все стороны разлетелось. Словно знала птица о гостях незваных и предупреждала уходить подобру-поздорову.

Лютовид впился взглядом в поваленный ствол и указал Ягину на него пальцем.

– Сейчас…

Ягин прицелился. В этот же миг птица стремительно вырвалась из невидимого укрытия и взмыла над озером. Ягин выпустил стрелу. С тихим свистом она устремилась к филину. Но озёрник вдруг камнем упал вниз, коснулся когтями воды и вновь устремился вверх. Стрела пролетела мимо.

Ягин тихо выругался и потянулся за следующей.

Лютовид замер. Им необходимо поймать чёртову птицу! Он выбрался из укрытия, на ходу доставая пищаль. Украшенные чернением стволы загадочно блеснули. Возведя курок, атаман выстрелил. Филин метнулся в другую сторону. Его оранжевые глаза горели злобой. Не оборачиваясь, Лютовид прокричал Ягину:

– Он сейчас вправо полетит! Стреляй!

Он ещё раз выпустил пулю, заставляя филина вильнуть. Но озёрник, словно разгадав его замысел, раскинул крылья и метнулся прямо на Лютовида. Одно мгновенье – и острые когти вспороли кожу на лице. Лоб и щёку обожгло болью. Кровь потекла в глаза. Ему необходимо видеть! Лицо горело от нестерпимой боли, а филин продолжал размахивать когтистыми лапами. Стараясь не жмуриться, Лютовид отбросил пищаль и почти вслепую вскинул руки. Ему удалось схватить филина за крыло.

– Давай же!

Секунда – и птичье тело рухнуло вниз. Атаман сплюнул кровь, заполнившую рот, и вытер глаза. Ягин сжимал в руке древко стрелы и проворачивал его в голове птицы. Лука не было видно.

– Я в тебя боялся попасть… – Лучник взглянул на Лютовида и тут же отвёл глаза. – Эк он тебя…

– Переживу.

В ответ на это Ягин опустил глаза ещё ниже.

– Что, совсем меня искромсал? – Кровь всё хлестала из ран, заливая лицо и одежду.

– Выглядишь… жутко.

Лютовид подошёл к кромке воды и взглянул в своё отражение. Жутко? Да лучник его пощадил. Осторожно зачерпнув пригоршню воды, он начал умываться. Прохладная вода лишь усилила боль. Он едва не застонал, но сдержался. И хуже бывало…

– Постой!.. – Позади слышалось какое-то копошение. – Это что, озёрник?

Похоже, Ягин, наконец, разглядел птицу.

– Да.

– Он же Чёрту служит! Всё… Конец нам пришёл…