Нежеланная. Книга первая. Проклятый атаман

Ягин собрался возмутиться, но Лютовид лишь бросил злобный взгляд на воя, и тот покорно засобирался.

В лесу царили сумрак и совсем не летняя прохлада. Солнечный свет едва проникал сквозь кроны и узловатые сплетения ветвей над головой. Хотелось плотнее запахнуть кафтан. Всюду сновали испуганные тени. Лютовид любил лес, но море всё же больше. Лес дарил умиротворение, утешал. Водные просторы волновали и держали в напряжении. Он скучал по тем временам, когда вместе с другими атаманами путешествовал по Ледяному морю. Много месяцев они проводили в пути, пытаясь достичь берегов острова Бруюнхейн, где постигали тайны древней ворожбы. Их корабль с вырезанной умелым резчиком мордой единорога смело преодолевал и полный штиль, и лихие бури. И не счесть, сколько раз атаманы садились на вёсла, стирали руки до кровавых мозолей. А сколько боролись со стихией?! Как отчаянно снимали мачту, чтобы уберечь полосатый парус?! Море всегда было к ним безжалостно, не щадило никого. И всё же оставалось бесконечно прекрасным. Мельца напоминала Лютовиду море. Такая желанная, бурная, но недоступная. И такая же холодная к нему. Зачем он снова думает о ней? Разве не дал себе обещание позабыть об этой панне? Разве не убедил себя в том, что на её месте любая другая может быть?

– Почему Гирдира не взял с собой? – Ягин заставил Лютовида отвлечься от нерадостных мыслей. – Вы с ним дружны, насколько ты вообще можешь с кем-то дружить. – Вой хохотнул и сорвал листочек с дерева.

"Потому что Гирдир сразу заметит, что я сошёл с ума, и начнёт пытать".

– Мне нужно подстрелить птицу, а не зарубить её.

– Зачем нам птица? – Ягин уже начинал раздражать Лютовида своей беззаботностью и бодрой болтовнёй.

– Чтобы поймать ведьму. Я ведь уже говорил. – Лютовид с нажимом произнёс последнюю фразу, давая понять, что праздно болтать не намерен.

Кажется, лучник понял и на какое-то время умолк. А перед глазами вновь белокожая Мельца появилась. Чудилось, что вместо Ягина она рядом идёт, о чём-то рассказывает увлечённо или молчит мечтательно. Только глаза таинственно сверкают. И губы её нежные в улыбке манящей изгибаются. Ладони не спеша платье с плеч скидывают… Лютовид едва не зацепился об узловатый корень. Похоже, ему от неё теперь не скрыться. Даже в мыслях поселилась. Змей внутри гадко засмеялся: "Всё, что останется тебе, атаман, – наблюдать за ней издалека". И в душе тотчас мерзко сделалось. Неужто она действительно могла с кем-то здесь встречаться? Он стоял неподалёку от кашеварни и слышал каждое слово чёртовой сплетницы. Сначала мать, потом и дочь… Зачем же она в лес пошла? С кем свидеться хотела?

– Я тут подумал, – Лютовид вздрогнул, заслышав весёлый голос Ягина, – ты же и сам неплохо стреляешь! Зачем я тебе?

– Никакой металл не должен коснуться птицы перед смертью. А луком я не владею.

Ягин горестно вздохнул.

– Да что ты ноешь, как баба?! – Лютовид не выдержал. Злость на самого себя переполнила душу и теперь выплеснулась.

– Да я не…

– Вот и замолкни!

Вой обиженно засопел, но замолчал. Правда, опять ненадолго.

– Вон на ветке какая-то сидит. Её хватаем и идём?

Атаман едва не зарычал:

– Мы ведьму ловить собрались. Здесь особенная птица нужна. Когда найду, скажу. А до тех пор ты молчать будешь. Понятно?!

– Да чего уж тут… непонятного… – Ягин с опаской на него покосился и отвернулся. Наверное, побоялся, что разъярённый ворожейник его заколдует.

Вот и правильно. Пусть лучше боится. Его все должны бояться. Враги дрожат, заслышав имя, а друзья… Друзей нет. Нет тех, кто однажды может предать. Ежели ты атаман, то забудь обо всех. Дело твоё – ведьм ловить и в огонь бросать. А то, что сам ты скоро будешь погублен прекрасной пеплицкой панной – лишь весёлая шутка Судьбы.

Злобное воронье карканье нарушило лесную безмятежность. Лютовид огляделся по сторонам – они всё дальше заходили в сумрачную чащу. Даже воздух здесь изменился, став влажным и густым. Земля под ногами начала чавкать, и где-то совсем близко квакнула лягушка. Они зашли в болото…

Лютовид вытянул руку в сторону, преграждая Ягину путь:

– Стой здесь. Я быстро.

Осторожно ступая, он двинулся вперёд, всматриваясь в растения под ногами. В траве то и дело, копошились какие-то букашки. От этого звука на душе становилось тоскливо, хоть волком вой.

Как будто насекомые своими крошечными лапками скребли по сердцу его.

Наконец, среди пожухлой листвы и влажных веток он разглядел невысокий цветок с пятью лепестками – дикий лагон,[25] а поодаль – пьяный болотник.[26] Осторожно срезав коротким серебряным ножом оба растения, Лютовид спрятал их в сумку и вернулся к Ягину.

– Ну и где птица? – Лучник недовольно оглядывался по сторонам.

– Какая птица? – Лютовид удивлённо взглянул на воя и едва не рассмеялся, увидев, как всполошился Ягин. А ещё торговца заполошным звал.

– Которую ты меня ловить позвал!

– А… – Лютовид осторожно выбирался из топей. – За той птицей мы отправимся на озеро.