Нежеланная. Книга первая. Проклятый атаман

– Только бы поздно не было. Вдруг опять что болтать начнут? Или ещё куда попрётся? Бабы же дуры. Век гадай, что у них в голове, а не разгадаешь! Вот где она его нашла, скажи мне! Где отыскала? Да на неё мужики никогда и не смотрели, даже чужие.

– Дело молодое… Мобыть, заезжий кто…

– Ох, не знаю, Бергрун. Не знаю…

– Да не волнуйся ты так. Всё сладится. Мне жена нужна. Наследник. Кому я всё нажитое оставлю, а? У тебя вон Багрянка есть. Внучка скоро тебе родит. А у меня – никого. И девок, как на зло, подходящих нет! Одна мелюзга! Они пока до женидьбы дорастут, я уж и помру. А твоя-то – есть на что поглядеть да за что подержаться! Ростом, правда, не вышла… Но лицом недурна. Да и я по молодости ничего был! Дети, авось, красивые уродятся.

– Тут ты прав, конечно… Но вот не ждал я такого, Бергрун, не ждал! Ну с кем она спутаться могла?! Уж лучше б ты её до свадьбы! А то нашла ведь перед кем ноги раздвинуть, дрянь хитрая. И главное, молчаливая такая, тихая. Ни в жисть бы не подумал, что она…

– Кончай убиваться, Багумил, в самом-то деле! Ну ты что?! Баба как баба. Они все такие. Ничего. Сейчас обождём, а там уж… У меня она избавится от привычки бегать по любовникам. Быстро плёткой отучу.

– Правильно! С ними только так…

Ступая на цыпочках, Мельца тихонько отошла от кухни. Приподняв истрёпанный подол, она осторожно поднималась по лестнице обратно в комнату, стараясь, чтобы не скрипнула ни одна ступенька. Закушенная губа почему-то оказалась солёной. И лицо странно стянуло. Мельца отпустила подол и коснулась пальцем щеки – мокрой-мокрой и тёплой. Да ведь она плачет! Надо же, и сама не заметила… Без сил опершись о стену, Мельца не сдержалась и всхлипнула. Потом ещё раз. Как же больно! Она уж думала, ничего её достать не сможет, да, видать, ошиблась. Она ведь и на свадьбу согласна была… Ну и что, что старый? Подумаешь, некрасивый? Зато дом свой, большой, богатый. Мельца бы его в чистоте содержала, в уюте. Не любит судью, ну так и ничего. Детишек бы родила, их бы и любила. И славное бы житьё у них наладилось. Главное, ведь что – уважение и понимание. А то, что без любви, так многие без неё живут. Вот какую жизнь она себе придумала. На всё готова была, лишь бы из отцовского дома вырваться. Не заметила, каков Бергрун. Не поняла, зачем нужна ему, с чего он вдруг жениться на ней надумал. Мельца ещё раз всхлипнула и уткнулась лицом в колени, чтобы заглушить свои глупые рыдания. Идти к себе она не в силах была. И остановить слёзы не могла. Как и прежде, хотелось волком раненым завыть. Кричать, голос срывая. Чтобы вся боль из неё вышла.

Скрипнула дверь, и Мельца испуганно голову вскинула. Неужто отец с женишком услышали? Отворилась дверь в комнатку, где раньше Багрянка жила, и на пороге атаман появился. Мельца тотчас вспомнила, что ему лучник о ней говорил, и не смогла сдержаться – вновь слёзы потекли. Атаман над ней грозно возвышался. Даже страшно стало. Рыдания в горле застряли. Но он вдруг присел перед ней на колено и осторожно волосы с лица убрал. Мельца испуганно дёрнулась в сторону, но он тут же убрал руку.

– Что случилось? – Его хриплый глубокий голос вдруг напомнил Мельце шипение змиево из сна.

Она испуганно на него глядела, гадая, чего ожидать: удара или обидных слов. Но атаман оставался молчалив и лишь смотрел сурово. Мельца помотала головой и закашлялась. Слёзы никак не переставали литься из глаз. Атаман ещё сильнее нахмурился. От этого движения корка запёкшейся крови на его лбу лопнула, и выступила тёмная густая капля. Он этого и не заметил, наверное – на неё продолжал глядеть, ответа ждать.

– У… У тебя… К-кровь… – проглотив новое рыдание, Мельца махнула рукой на его лоб.

Атаман прикоснулся к ране и равнодушно взглянул на окровавленные пальцы. На его лице не было ни боли, ни злости – вообще ничего. Никаких эмоций!

– То зелье… Что ты мне сварил… Оно ещё осталось? Выпей его.

Атаман странный взгляд на неё бросил и головой покачал.

– Оно лишь сутки действует. – Его необычайный голос заворожил Мельцу.

На секунду ей и впрямь подумалось, что это Змиев король. На кухне что-то грохнуло, разбилось, и отец разразился руганью. Бергрун попытался его успокоить. Мельца испуганно дёрнулась и бросилась вперёд, мышью юркнула в распахнутую дверь. За ней неторопливо и атаман вошёл.

– Так это из-за отца? – Наверное, он что-то понял, потому что едва слышно хмыкнул и затворил дверь.

От тихого щелчка Мельца вздрогнула. Ох и глупо же было прятаться здесь. Уж лучше бы отец её заметил, отругал и… И сделал бы что-нибудь ещё, потому что сейчас боль сменилась ужасом.