Неживая земля. Воитель

Мысли возвратили его в давно минувшие дни, где с этими воинами он одержал много славных побед, с ними делил радость и скорбел по навеки ушедшим. Когда-то давно… Теперь же их голоса и навеянные ими воспоминания доставляли гнетущую боль. Прошлого не вернуть. Нечего думать об этом. Иериону хотелось, чтобы все это скорее закончилось, голоса утихли и среди холодных стен лишь тоскливо завывал ветер. Но узы, неразрывно связывающие владыку Света с древнейшим на Земле братством, оказались сильнее желания забыться и остаться одному. Ощутив внезапную слабость, Иерион пошатнулся и прислонился к стене. Хриплое, частое дыхание с паром вырывалось из его маски. Быть может, еще не поздно остановиться? Он обернулся назад. Все факелы, мимо которых он прошел, угасли. Позади осталась только темнота. И в ней тугими кольцами извивалось нечто физически ощутимое, злобное и голодное. Оно показалось из мрака, и заклинатель распознал в нем собственную тень.

Тень опережала владыку Света и первой появилась в зале Воина. Тихой, зловещей тварью она скользила по каменным стенам, становилась больше. Морозный ветер, задувающий в горные тоннели Ордена, раздувал огни свечей и факелов, заставляя тень заклинателя искажаться и принимать еще более уродливые формы. Голоса прибывших служителей Света смолкли, и владыка понял, что они заметили его тень. Вскоре показался и сам Иерион. Он вышел из северной галереи на втором уровне, прошел мимо ступеней, ведущих вниз, и подошел к трибуне. Позади него возвышались массивные, окованные илаадиумом двустворчатые двери манускриптума. Выполненные тонким письмом защитные руны на ковке и дереве светились теплым янтарем. Пламя ярко горящих факелов растекалось по грубым, каменным стенам зала Воина расплавленным золотом. Свет падал на Иериона со спины, и безобразная тень его простиралась вперед, покрыв собой высокий свод чертога и нависнув над воинами Ордена, подобно грозной туче.

Все смотрели на него. Кто с укором, кто с презрением, но были и те, в чьих глазах Иерион видел надежду. Огромный зал Воина, расположенный в самом чреве горы, на треть пустовал. Многие погибли в последние дни. Но даже те воины, что выжили и добрались, напомнили Иериону давно забытое чувство величия силы, частью которой он когда-то являлся. Служители Света выстроились в боевом порядке, будто сейчас готовые идти за ним в битву. Больше четырех тысяч воителей и одной тысячи заклинателей стояли перед ним. Среди них двести одиннадцать легендарных воинов Ордена. Огромное, сильное войско. Давно эти стены не видели настолько могущественной, несокрушимой силы. Иериону стало жаль, ради чего он собрал всех здесь.

– Ночь крепчает, братья, но сердце мое во Тьме не дрогнет, – произнес металлический голос древнее, как сама Земля, приветствие воинов Света.

– Мою ярость направит Его воля, – отозвались стройным хором тысячи могучих воинов, наполнив сердце заклинателя гордостью и трепетом.

– Я рад видеть вас и скорблю о тех, кого с нами нет. Души их нашли приют среди родных стен у Темного озера.

– Мир остался без защиты, Иерион. Говори, зачем ты призвал нас, – требовательно пробасил заклинатель Дэмион из Совета Старших.

Он стоял среди остальных представителей Совета перед войском. Его голос и суровое лицо не предвещали ничего хорошего. Иерион обратил внимание, что весь Совет облачен в тяжелые, именные доспехи – искусную работу великого Кузнеца. Это было необычно для вече. Будто и впрямь собирались тотчас же отправиться в бой.

– О каком великом открытии ты всем поведал в сообщении и почему не оповестил Совет? – раздраженно спросил заклинатель Одингор.

«Вот отчего их лица так мрачны, – подумал Иерион. – Их задело то, что я сразу не поделился открытием с ними».

Владыка Света смотрел на совет Старших, куда входили одиннадцать легендэн-заклинателей Ордена. Иерион считал себя способнее и талантливее всех их вместе взятых и подозревал их в извечной зависти ему. Именно поэтому, сколько он помнил себя, они все старались обвинить его в лжеучении, попрекнуть, оспорить его теории, присвоить себе его открытия. Оттого Иерион надолго замкнулся и полностью посвятил себя поискам новых знаний, дабы пресечь их насмешки и быть способным доказать свою правоту. Во многом именно поэтому он иногда обращался к тем источникам тайн мироздания, которые лежали далеко за пределами дозволенного. Иерион верил – совет Старших злит его вклад в расшифровку скрижалей Первых Хранителей. Они завидовали его интуитивному, врожденному пониманию физики заклятий; надолго затягивали утверждение созданных им боевых комбинаций. Их тревожило, а кого-то и откровенно злило, что, с каждым днем совершенствуя знания, Иерион все дальше уходил вперед, распространяя свое учение и обретая все большее влияние в Ордене. Но основной причиной их зависти, по убеждению Иериона, являлось подозрение о том, что заклинатель знает больше, гораздо больше, но могущественными, сокровенными знаниями делиться не собирается. Так он считал.