Нежная прихоть плейбоя

Через пять минут их машина проехала сквозь витые железные ворота. Восходящие террасами сады с лимонными и пальмовыми деревьями вели к величественному белому особняку, расположенному на вершине горы. Пережив столетия, после реконструкции он стал главным отелем курорта. В лунном свете это здание выглядело просто потрясающе — своеобразный монументальный отблеск давно ушедшей эпохи. Горящие факелы на колоннах и чугунных решетках балконов создавали уникальный эффект погружения в историю.

У входа, за веревочным ограждением, организованным людьми в синей форме, Кэти заметила большую группу репортеров, и сразу же словно стальной обруч сдавил ее грудь.

Джаред обошел вокруг машины и открыл дверь с ее стороны:

— Что-то не так?

— Нет-нет, все нормально, — пробормотала она, желая, чтобы он был не таким наблюдательным.

Джаред нахмурился, словно собирался уличить ее во лжи.

— Синьор Кейн. — К ним подошел молодой человек в форме. — Пресса просит, чтобы их пропустили.

Пульс Кэти ускорился. Рука Джареда мягко легла на ее талию.

— Этого нет в сегодняшнем протоколе, Марко, — сказал он. — Напомни им, что завтра состоится пресс-конференция. Сегодня вечер только для инвесторов.

Словно почувствовав состояние Кэти, Джаред крепче обхватил ее за талию, когда они направились к входу, где толпились репортеры.

Вспышки камер ослепили Кэти, она споткнулась. Мучительные воспоминания обрушились на нее словно град сокрушительных ударов — вот она у могилы матери, а вот, несколькими годами позже, на ступеньках суда… Тогда именно люди Кей-на защищали ее от назойливого внимания прессы.

Гнусавый голос с американским акцентом прорезался сквозь шум и острым лезвием прошел сквозь все ее тело.

— Эй, да неужто это младшая сестренка Уиттейкер? Что ты здесь делаешь, Кэти? И где ты была все это время? Мы в Нью-Йорке уже соскучились без тебя.

Она подняла голову и увидела знакомое лицо. Джесс Бартон. Один из тех, кто после суда неутомимо следовал за ней в предвкушении очередного скандала, отчаянно желая зафиксировать его на пленке и продать какому-нибудь щедрому покупателю.

Холодный пот заструился по ее спине. Глаза расширились, словно у испуганной лани, неожиданно попавшей в свет фар грузовика.

Бартон поднял камеру. Серия вспышек отбросила Кэти назад. Ей хотелось убежать, но ее ноги, словно в ночном кошмаре, отказывались повиноваться. И вот уже налетели другие репортеры, и вспышки света превратились в адскую феерию.

— Назад! — прогремел голос Джареда. Сильная рука крепче обхватила ее талию.

Он знаком приказал своей команде оттеснить репортеров.

Слепая паника отступила. Подхваченная сильной рукой Джареда, Кэти взлетела по мраморным ступенькам лестницы.

Ее щеки горели от пережитого ею унижения.

— Пожалуйста, отпустите, — пробормотала она, пытаясь вывернуться из его сильной хватки.

Кэти не нуждалась в его поддержке. Она никогда не жаловала прессу, но такая острая реакция была у нее впервые. Очевидно, пять месяцев долгожданной анонимности лишили ее иммунитета.

— Хватит со мной бороться! — рявкнул Джаред. — Почему вы не сказали, что у вас фобия прессы?

— Да нет у меня никакой фобии! Я просто не ожидала увидеть здесь мерзавца Бартона, — оправдывалась Кэти, пытаясь как-то объяснить ему свое поведение.

— Этого американца?

— Да. Старая история. Но вообще это не проблема. — Она отступила назад, помня об их аудитории.

Кейн смотрел на нее так, будто видел впервые.

— Для меня это проблема. Вы бледны, словно привидение.

— Ерунда. И давайте уже наконец забудем об этом, — беззаботно произнесла Кэти, схватив бокал шампанского с подноса официанта, как нельзя более кстати оказавшегося рядом.

Ее пальцы перестали дрожать, когда холодные пузырьки газа увлажнили пустыню в ее горле.

Кейн продолжал смотреть на нее с каким-то непостижимым выражением лица.

Слишком нервничая, чтобы встречаться с ним взглядом, Кэти сделала вид, что внимательно рассматривает публику.

Мужчины в дорогих, безупречно скроенных смокингах и вечерних костюмах и женщины в изумительных нарядах от-кутюр медленно двигались вокруг, потягивая из высоких бокалов шампанское, словно экзотические птицы в дорогом зоопарке. Многие с любопытством поглядывали в их сторону. Это было неудивительно.

— Похоже, мне удалось устроить сцену, — пробормотала Кэти себе под нос. Подумать только, когда-то она была частью этого мира! Еще никогда она не чувствовала, что они настолько чужие друг другу люди.

— Это не вы устроили сцену, а назойливые папарацци, — произнес Джаред.

Тон его голоса удивил ее. В нем было что-то похожее на симпатию. Только Кэти не заслужила этой симпатии.

— Они просто делали свою работу, — возразила она.

— Их работа — делать фотографии, а не оскорблять людей.

Его хмуро сдвинутые над переносицей брови удивили ее еще больше.

Один щелчок пальцами над головой — и рядом с ними возник крепко сложенный мужчина в синей униформе.