Нежный бар. История взросления, преодоления и любви

– Так это твой план? – спросила она. – Быть нищим писателем и жить в ночлежке?

Я не совсем понимал, что такое ночлежка, но звучало круто – наверное, именно такое жилье мне и нужно.

– Тебе нужна работа, – отрезала мама. – И конец разговору.

– У меня будет работа! Я буду писать свой роман.

Я улыбнулся. Мама – нет.

– Настоящая работа, – сказала она. – С зарплатой, которая позволит тебе платить за медицинскую страховку, покупать одежду и, если собираешься жить у деда, давать бабушке деньги на хозяйство.

– С чего бы это?

– С того, что тебе двадцать один год. С того, что ты закончил Йель. Тебе нужны деньги, Джей Ар. Деньги на жизнь. Деньги на… ну, хотя бы на то, чтобы ходить в бар.

Я не стал ей объяснять, что деньги на бар мне не нужны, потому что племянники барменов пьют бесплатно. Я знал, что этот аргумент не послужит в мою защиту и не сломит мамино сопротивление. Я допил свой скотч и закрыл рот, и то было последнее мудрое решение, которое я принял, на долгое время вперед.

Глава 27. Ар Джей Мёрингер

Я бродил взад-вперед по Плэндом-роуд, заполняя заявления, представляясь каждому владельцу магазина и каждому управляющему. В какой-то момент, добравшись почти до конца, я почувствовал, что изнемогаю. День был жаркий, и меня мучила жажда. Я взглянул на часы: почти что счастливый час. Потом поднял голову и увидел, что мне осталось зайти только в «Лорд и Тейлор». Заполню еще заявление, сказал я себе, а потом пойду в «Публиканы», выпью пива и съем Вонючкин бургер с дядей Чарли.

Заведующая персоналом в «Лорде и Тейлоре» сказала, что вакансий в мужском отделе нет. Я уже ощущал на языке вкус пива, когда вставал и благодарил ее за уделенное время.

– Нет, подожди, – сказала она. – Есть место в «Товарах для дома».

– «Товары для дома»?

– Полотенца. Мыло. Свечи. Прелестнейший отдел. И работа на полный день.

– Даже не знаю.

Я подумал о своем дипломе. О своей гордости. А потом о выражении на мамином лице в «Публиканах».

– И когда мне… когда приступать?

– Прямо сейчас.

Мы с заведующей персоналом спустились на эскалаторе в отдел товаров для дома, располагавшийся в подвале универмага. Она познакомила меня с сотрудницами: четырьмя дамами, похожими на суфражисток начала века. Управляющая отделом провела меня в служебное помещение и прочитала небольшую вводную лекцию, продолжавшуюся не более десяти минут, поскольку рассказывать было не о чем. В «Лорде и Тейлоре» не пользовались компьютерами, там не было кассовых аппаратов и вообще никаких признаков того, что на дворе – двадцатый век. За покупки платили чеками, счета выписывали через копирку, а если изредка осуществлялась продажа за наличные, то сдачу брали из металлической коробочки с ключом. Клиентам нравится, сказала управляющая, что в «Лорде и Тейлоре» все по-старому. Она вручила мне фартук, подписала именную табличку – Ар Джей Мёрингер – и отправила в торговый зал.

– Можешь начать, – сказала она, – с вытирания пыли.

В одной из зеркальных музыкальных шкатулок в отделе товаров для дома я заметил свое отражение. Вроде бы это я, но это не могу быть я, потому что на мне фартук, в руках – метелка для пыли из перышек, и я посреди подвала в «Лорде и Тейлоре». В мае Йель, в июне – товары для дома. Я подумал о своих однокурсниках из Йеля, вроде Джедда-Второго и Бейарда. Представил, какие карьеры они сейчас начинают и какая восхитительная их ожидает жизнь. Я же буду считать большой удачей, если смогу снять квартиру на Шелтер-Рок-роуд, стану пользоваться телефоном в «Лорде и Тейлоре» и стоять, в фартуке по шею, среди мыльных ароматов.

– Извините!

Я обернулся. Покупательница.

– Ар Джей, – сказала она, поглядев на мою именную табличку, – вы не поможете мне с Уотерфордом?

Женщина указала на несколько вещиц из хрусталя, которые хотела посмотреть. Я вытащил их из витрины и расставил перед ней на мягкой подстилке. Приподнимая их и крутя перед собой, она стала засыпать меня вопросами, и хоть ответов я не знал, в «Лорде и Тейлоре» мне никто не собирался ставить оценки. Поэтому я сказал, что методы производства, применяемые на фабрике Уотерфорда в Ирландии, восходят ко временам друидов. Поведал о колоколах, каждый день звенящих в Уотерфордском замке (на самом деле я описывал башню Харкнесс), и уверил, что каждое изделие Уотерфорда неповторимо и уникально, как снежинка – как человеческая душа. Я сам не знал, что сболтну дальше, и только боялся, как бы покупательница меня не разоблачила. Я лгал вдохновенно, красноречиво и беззастенчиво. Лгал изо всех сил, выпрыгивая из фартука, и чувствовал, что этой ложью отчасти возвращаю себе чувство собственного достоинства.

Покупательница приобрела уотерфордовского хрусталя на шестьсот долларов, и я стал продавцом дня в отделе товаров для дома. Судя по всему, то был беспрецедентный случай. Ни один сотрудник отдела не становился продавцом дня в первый рабочий день, сказала управляющая, протягивая мне серебряную конфетницу.