Нежный плен

- Ты только посмотри на них, - зашипела на ухо подруге Алисия. Её глаза завистливо пожирали мужчину и молодую девушку, что шли по центру зала.

- Поверить не могу, что все так серьезно, - голос Миранды дрожал от злости, - неужели из всех нормандских красавиц он не мог найти себе достойную спутницу? И выбрал кого? Саксонку!

На последнем слове губы Миранды брезгливо изогнулись, на миг, уродуя её красивое лицо. Она не сводила своих глаз с проходящей мимо саксонки. Другая пара глаз, карего оттенка, испепеляли светлое лицо Годивы. Эти глаза скользили по её светлой коже, по её фигуре и прекрасным волосам в поисках одного. Изъяна. Который, к ядовитой горечи, не был обнаружен.

Годива шла, ощущая, на себе, как и прежде, взгляды. Теперь они стали более враждебными и одновременно осторожными, затаенными. Быть может, люди, завидев, как нормандский лев ведет саксонку – торжественно, ладонь в ладони, осознали, что значит этот жест. И хотя большинство из них испытывали к девушке неприязнь (которая усилилась из-за вчерашнего случая и, без сомнения, оставалась по причине безупречной красоты Годивы), однако не нашлось глупца, осмелившегося бы сказать хотя бы слово против. Они боялись Леонардо. Пусть он был одет сейчас, подобно им – серая туника,  кожаный пояс, ни кольчуги, ни уж, тем более, доспехов, однако мужчина был другим. За всей это картинкой скрывался хищник, который мог в любой момент проснуться. Вчера они уже видели небольшую вспышку злости нормандского льва. Этого было достаточно.

Леонардо, чувствуя, как в его широкой ладони, чуть подрагивают пальцы Годивы, аккуратно сжал их. Девушка, вздрогнув, перевела взгляд на мужчину. Хотя лицо Леонардо, как обычно, сохраняло спокойствие, взгляд его изменился. Сейчас, в эти секунды, он, потеплев, окутывал девушку нежным облаком. На прощание, мужчина медленно опустил веки, будто говоря этим что-то особенное Годиве. Затем, Леонардо снова устремил взор вперед – в сторону Барди и улыбающейся Авы.

- Мои почтенные гости, - громко начал хозяин замка, - сегодня у нас особенный ужин. Я хочу объявить всем вам о  помолвке – моей и леди Авы. В ближайшее время мы соединимся священными узами и станем мужем и женой.

По залу пронесся гул – облегчения, удивления, радости. Видимо, этот торжественный  вечер был организован для помолвки лорда Барди и леди Авы. Но они ошиблись.

- Я так же сообщаю вам о том, что я и леди Годива обручились, отныне она – моя невеста, - прогремел на весь зал голос Леонардо.

Он сказал это так, что в его тоне каждый уловил вызов – и найдись кто-либо недалекий, хотя бы взглядом показавший явное несогласие, то нормандский лев непременно срубил тому голову с плеч. Теперь все гости смотрели на Леонардо и его невесту уже по-другому. Да, в большинстве своем это были фальшиво-дружелюбные взгляды, но имелись и те, кто сумел искренне порадоваться за прекрасную саксонку.

Начался пир – Годива, разместившись подле Леонардо, все пыталась успокоиться. Еда несколько раз успела выскользнуть из ее таких неловких этим вечеров пальцев. Сначала  кусочек хлеба, а за ним, следом, и  сочное, румяное яблоко. Оно, упав на пол, закатилось под стол. Прекрасная саксонка, сгорая от стыда, нервно вцепилась в льняную салфетку. Пожалуй, сегодня ей не стоит ужинать. Чего доброго, опрокинет на себя запеченное мясо и обольется густым соусом… Девушка, подавив в себе чувство голода,  постаралась отвлечься. Она окинула медленным взглядом гостей за столом, и тут же столкнулась с карими глазами леди Анны. Та, поднеся к губам кубок с вином, сделала глоток. Она пила, продолжая разглядывать Годиву, словно замышляя что-то. Затем, вернув кубок на стол, брюнетка улыбнулась девушке. А Годива… просто не смогла улыбнуться ей в ответ. Губы будто застыли.

Музыка, сменив темп, стала более  игривой и веселой,  а это означало лишь одно – начались танцы. Первым из-за стола вышел хозяин замка, Барди. Он, галантно предложив руку леди Аве, повел её в центр зала. Следом, по очереди, из-за стола стали подниматься гости. Годива, наблюдая за уходившими женщинами, попыталась встать. Её действие не было обусловлено желанием танцевать (от вчерашних танцев все еще ныли  ноги), а мыслями о том, чтобы не опозорить Леонардо. Раз танцуют все женщины, значит, и ей нужно. Видимо, так заведено у нормандцев.

- Куда собралась моя невеста? – задал вопрос мужчина, и одновременно, его теплые пальцы сжали запястье Годивы – не больно, но так, чтобы девушка наверняка обратила на него все свое внимание.

- Наверное, мне нужно тоже танцевать? – неуверенным тоном поинтересовалась прекрасная саксонка.

- Нет, если я не танцую, ты тоже не танцуешь, - одаривая Годиву ласкающей улыбкой, ответил Леонардо. Он почувствовал, как под его пальцами участился пульс девушки, а к лицу прилила кровь – щеки красавицы порозовели.