Нежный призрак и другие истории (ЛП)

   - Не важно, - сказала она, поднимаясь, со своей обычной, нежной улыбкой на губах, - вы знаете не больше, чем я, а я никогда не узнаю ответа в этом мире. Но я надеюсь, что это Господь послал мне предупреждение, и виной всему вовсе не моя глупая фантазия. Не будем больше говорить об этом. Мне просто хотелось вам об этом рассказать, по тем или иным причинам, только и всего. А теперь я отведу вас в сад и выберу для вас самые лучшие цветы.

   Когда я уходила по каменной дорожке, с руками, полными вербены и анютиных глазок, я повернулась и посмотрела на нее, стоящую между кустами сирени, такую милую и добрую, и улыбнулась на прощание. Это был последний раз, когда я видела ее.

   На следующее лето, когда я снова приехала в дом миссис Леонард, жалюзи на окнах дома мисс Мансон были опущены, а клумбы во дворе - без цветов; цвела только сирень.

   - Мисс Мансон умерла прошлой зимой, - сказала миссис Леонард, задумчиво глядя на ее дом. - Ее похоронили в кашемировом платье сиреневого цвета, это была ее просьба. Вы же знаете, она всегда носила сиреневые платья. - Она вздохнула. - Наверное, если мисс Мансон ангел, - а я полагаю, так оно и есть, - она не намного отличается там от себя здешней, чем эти кусты сирени от прошлогодних.

МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА В ДВЕРНОМ ПРОЕМЕ

   Джозеф Бейли и его жена Энн выехали из городка, носящего название Салем. За день до этого они покинули свой дом в Ньюбери, и переночевали в Салеме у своего родственника, сержанта Томаса Патнэма; они направлялись на выборы в Бостон. Дорога пролегала через лес, тянувшийся от Салема до Линна; через некоторое время последний дом остался далеко позади.

   Был конец мая; цвели розы и ежевика. Лес был полон неопределенного, смешанного аромата, состоявшего из запахов мириадов растений, видимых и невидимых цветов, - непередаваемой красоты весеннего букета. Только-только покрывшиеся листвой деревья отбрасывали тени, также же нежные и весенние, как и цветы. Они изящно покачивали ветвями перед Джоном Бейли и его женой Энн на обочинах дороги, но те не замечали их. Невеселые мысли затмевали сладкие весенние картины. В тот год ни цветы, ни зеленая листва не радовали жителей Салема и его окрестностей. Здесь свирепствовала эпидемия, не позволявшая думать и замечать что-либо другое.

   Энн Бейли, позади седла, крепко прижималась к спине мужа, испуганными глазами заглядывая ему через плечо. Это была молодая, красивая женщина, одетая в лучший плащ из темного шелка, с черным капюшоном, прикрывавшим ее волосы.

   - Джозеф, что это там на дороге, впереди? - робко прошептала она.

   Он рывком натянул поводья.

   - Где? - негромко спросил он.

   - Да вон же! Вон! Справа, прямо за рощей. Что-то черное, и двигается. Вон! Вон! О, Джозеф!

   Джозеф Бейли застыл в седле неподвижно и прямо, как солдат; его лицо было бледным и суровым, а глаза наполнились ужасом.

   - Ты это видишь? - снова прошептала Энн. - Вон там! Это снова движется. Что это?

   - Да, вижу, - громко, твердым голосом, ответил Джозеф. - И что бы это ни было, я его не боюсь; и ты тоже не должна бояться, моя добрая жена.

   Энн потянулась и схватила поводья.

   - Давай вернемся, - почти простонала она. - О, Джозеф, давай не будем проезжать мимо этого. Моя душа трепещет. Я вижу что-то черное среди цветущих лавров. Жители рассказывают о черном звере. Давай повернем назад, Джозеф!

   - Успокойся, женщина! - сказал ее муж, выдернув поводья из ее руки. - Какой нам прок возвращаться в Салем? Они говорят о черном звере, а здесь их целое стадо. Нам лучше проехать мимо них как можно быстрее. Сиди тихо, и поступай так, как я буду тебе говорить. - Джозеф снова посмотрел на дорогу, на кусты лавра, и напрягся. Энн зарылась лицом в его плечо. Вдруг он воскликнул громким голосом, точно средневековый глашатай: - Прочь, проклятые звери! Прочь! Мы не из вашего рода, мы - христиане! Мы не имеем никакого отношения ни к вам, ни к вашему господину. Прочь!

   Лошадь рванулась вперед. Справа, в лавровых кустах, был прогал, в нем показалась блестящая черная спина и белые рога; мелькнул и скрылся черный бок.

   - Ах! - крикнула Энн. - Уже все? Это исчезло?

   - Господь не отдал нас в руки врага, - с торжеством ответил Джозеф.

   - На что это было похоже, Джозеф?

   - Ни на одного зверя, спасенного в Ковчеге.

   - У него были горящие глаза? - дрожа, спросила Энн.

   - Хорошо, что ты их не видела.

   - Быстрее! Пожалуйста, быстрее! - умоляла Энн, крепко прижимаясь к мужу. - Он может преследовать нас. - Лошадь бежала по дороге резвой рысью. Энн продолжала оглядываться назад и вздрагивала от каждого звука, доносившегося из леса. - Что ты думаешь насчет той истории, которую Сэмюэл Эндикотт рассказал прошлым вечером? - в очередной раз вздрогнув, спросила она. - Как во время своего путешествия на Барбадосе он, ясной лунной ночью, сидя на бухте каната, увидел ведьму Бредбари, в белом капоре и белом шейном платке? Это была ужасная история.

   - Это ерунда по сравнению с тем, что видели Мерси Льюис и дочь сержанта Томаса Патнема Энн в доме Проктора. Ты знаешь, что нам предстоит проехать в полумиле от дома Проктора?