Нежный призрак и другие истории (ЛП)

   - Говорят, с тех пор, как умерла Дженни, в доме раздаются странные звуки, которые никто не может объяснить. Видите вон ту комнату, которая рядом с домом бедняков? Говорят, это происходит в ней.

   Женщины повернулись и посмотрели на окна комнаты, в которых колыхались белые занавески.

   - Это комната, в которой обычно спала Дженни, - продолжала миссис Холмс, - в ней она и умерла. Говорят, пока она не умерла, Флора спала там с ней, но потом стала чувствовать себя в ней неуютно и подумала, что ей лучше переселиться в другую. Но в комнате Дженни начались раздаваться стоны и шум, когда она так сделала, так что ей пришлось вернуться в нее.

   - Удивительно, что она смогла это сделать, - прошептала нервная женщина, сильно побледнев.

   - Стоны прекратились, когда она вернулась туда. Дженни всегда была ужасно робкой и боялась спать одна, так что в комнате всю ночь горела лампа; они пришли к выводу, что это, должно быть, была она.

   - Не верю ни единому слову, - сказала полная женщина, вставая. - Терпеть не могу слышать, когда люди шутят над подобными вещами, а все потому, что Данны живут напротив кладбища.

   - Я рассказала вам только то, что слышала сама, - сухо ответила миссис Холмс.

   - О, я вас ни в чем не обвиняю; но терпеть не могу тех людей, которые сочиняют подобные истории. Подумайте сами, дорогая: красивая шестнадцатилетняя девушка бродит по дому!

   - Я же сказала, что передала вам все, как слышала сама, - повторила миссис Холмс обиженным тоном. - Я и сама не придаю большого значения подобным историям.

   Четыре женщины встали, подошли к коляске и забрались внутрь.

   - Хочу вам сказать, - произнесла полная женщина, - что это прогулка пошла мне на пользу. Я давно хотела побывать на кладбище, но не смогла бы добраться сюда пешком. Я очень обязана вам, миссис Холмс.

   Миссис Холмс изящным жестом отказалась от помощи, устроилась на переднем сиденье и взяла в руки поводья. Коляска покатила по дороге в деревню, мимо фермерских домиков и широких зеленых лугов, расцвеченных золотом одуванчиков. Они уже распустились, в отличие от лютиков.

   Флора Данн, девушка, сидевшая на крыльце, мельком взглянула на женщин, когда те проезжали мимо, после чего вернулась к своему шитью.

   - Кто это был, Флора? - спросила ее мать изнутри дома.

   - Я не заметила, - рассеянно ответила девушка.

   Как раз в это время маленькая девочка, встреченная женщинами, вышла с кладбища и пересекала улицу.

   - Бедная маленькая Рэн, - раздался голос в гостиной.

   - Да, - согласилась Флора. Через некоторое время она поднялась и вошла в дом. Когда она вошла в комнату, ее мать с тревогой взглянула на нее.

   - У меня кончается терпение, Флора, - сказала она. - Ты выглядишь белой, как простыня. Ты заболеешь. Ты ведешь себя ужасно глупо.

   Флора опустилась на стул и жалобно посмотрела на нее.

   - Ничего не могу поделать, ничего, - пробормотала она. - Пожалуйста, мама, не ругай меня.

   - Ругать тебя! Я не ругаю тебя, дитя мое, но в твоем поведении нет никакого смысла. Ты заболеешь; а ты - все, что у меня осталось. Я не могу допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Флора.

   Внезапно миссис Данн всхлипнула и закрыла лицо ладонями.

   - Я вижу, ты чувствуешь себя не намного лучше моего, мама, - сказала Флора.

   - Я не беспокоюсь о себе, - сквозь слезы проговорила ее мать, - я беспокоюсь только о тебе. О Господи! Ах, дорогая, дорогая!

   - Тебе не нужно беспокоиться обо мне. - Флора не плакала, но ее лицо заметно потемнело, подобно облаку. У нее были прекрасные волосы и очаровательный, мягкий цвет лица, но она не была красива, - черты были слишком резкими, и на лице застыл отпечаток беспокойства. Тот же отпечаток застыл на лице ее матери, хотя чертами оно отличалось от лица дочери. Это выглядело так, словно они обе прошли через какое-то испытание, оставившее у них одинаковые шрамы. Любой сразу же заметил бы это сходство, - между широким, тяжеловатым лицом миссис Данн и тонким, изящно очерченным лицом дочери, - сходство, которое всего лишь три месяца назад совершенно отсутствовало.

   - Я вижу, тебе этого не хочется, - сказала ее мать. - Я не слепая.

   - Не понимаю, что ты хочешь сказать.

   - Понимаешь, и мне кажется, что я сама могла бы пойти в комнату и ночевать там, вместо тебя.

   Девушка вдруг надрывно закричала.

   - Я не собираюсь оставлять ее. Бедная маленькая Дженни! Бедная маленькая Дженни! Не нужно заставлять меня, мама, не нужно!

   - Флора, нет!

   - Я этого не сделаю! Не сделаю! Бедная маленькая Дженни! О Господи, Господи!

   - Значит, это правда? Это действительно она? Она не хочет видеть меня, только тебя? Разве ее мать не может побыть с ней?

   - Я не собираюсь оставлять ее. И не буду! Не буду!

   Внезапно, по всей видимости, при виде чужого страдания, на миссис Данн снизошло спокойствие.

   - Флора, - произнесла она с печальной торжественностью, - ты не должна так поступать, это неправильно. Ты не должна так страдать только потому, что считаешь это своим долгом.

   - Мама, но ведь ты не думаешь...

   - Я не знаю, что и подумать, Флора. - В это время где-то в задней части дома хлопнула дверь. - Это отец, - сказала миссис Данн, вставая, - а огонь еще не разведен.