Незнакомец. Шелк и бархат

— Ульф? О, он ничего не знал. Он был еще совсем мальчиком.

— Он остается им до сих пор.

Это вырвалось у Кристера непроизвольно, но она не обиделась.

— Да, к сожалению. Он всегда получал отличные оценки в школе, так что с интеллектом у него вроде бы все в порядке, но он, наверное, никогда не повзрослеет. Что… что он сказал комиссару о Веронике?

— Ничего. Я думаю, что он был знаком с ней очень поверхностно.

Что промелькнуло в этот миг в ее голубых глазах — облегчение или удивление? Какое бы это ни было чувство, оно недвусмысленно сменилось страхом, когда он медленно проговорил:

— Я ощущаю в себе желание взглянуть на те места, где вы все родились — госпожа Юнг, Ульф, Мария — и Вероника Грен. Возможно, я в скором времени отправлюсь туда. Передать привет от вас?

Если бы Аста Арман была чуть более разговорчивой и чуть менее лояльной по отношению к своим сотрудникам, Кристер, наверное, никогда не реализовал бы свой замысел. Но она вела себя так, словно бы никогда не задумывалась над тем, что у ее подчиненных может быть прошлое.

— Это их личное дело. Да и как это может быть связано с Вероникой?

На это ему нечего было ответить, поскольку он как раз и пытался нащупать эту слабую и, возможно, несуществующую связь. Однако после обеда он позвонил Камилле.

— Что ты делаешь завтра и в воскресенье? Поёшь? Репетируешь?

— Нет. О, нет. А к чему ты спрашиваешь? Я думала, ты так поглощен этим своим светским убийством, что мне абсолютно не на что рассчитывать.

— Я хочу пригласить тебя в увлекательную поездку. Ты проедешь на машине по уголкам нетронутой природы, ты будешь есть и спать в приятном обществе Кристера Вика в уютных сельских гостиницах, ты сможешь сделать реверанс одной из своих наиболее выдающихся предшественниц…

— Почему ты не начал прямо с этого, вместо того, чтобы изображать из себя плохой туристский путеводитель? Разумеется, я хочу поехать в Векшё и поклониться могиле Кристины Нильссон.

И вот они отправились в путь по красивейшим ландшафтам, покрытым радостной майской зеленью, поужинали в отеле города Векшё блюдом из гольца, пойманного в озере Веттерн, а в воскресенье утром Камилла благоговейно поклонилась могиле всемирно известной смоландской певицы.

— Давай зайдем еще к Эсайасу Тегнеру, — попросила она.

Однако она была разочарована, когда обнаружила, как неуютно расположена могила поэта — в непосредственном соседстве с шумной и пыльной железнодорожной станцией.

— Кажется, это он надеялся, что когда он будет лежать в земле, все земные тревоги и муки уже будут позади? Мне нравится бывать на кладбищах, но это… оно действует на меня угнетающе.

— Я далеко не специалист по Тегнеру, — сказал Кристер, — но, по-моему, эта могила тем не менее очень в его стиле. Ты не находишь?

Кам поежилась, несмотря на яркое солнце, и прочла на память самые мрачные строчки во всей шведской поэзии:

Могилы запах всюду следует за нами,
Он отравляет вздох весны и лета жар…

И когда темно-красная машина Кристера выехала из города и взяла курс на север вдоль озера Хельгашен, она повторила:

— Могилы запах всюду следует за нами. Кристер, какая ужасная формулировка! Я все никак не могу отделаться от этих строк.

— Но ведь так оно и есть, — мрачно ответил ее будущий муж.

— Да. Да, ты и должен смотреть на это именно так.

Он бросил взгляд на ее тонкое лицо, постоянно меняющее свое выражение.

— Ты, наверное, никогда не привыкнешь к моей профессии, правда?

— Нет, — сказала она честно. — Но я выйду за тебя замуж.

Неожиданно к ней вернулось хорошее настроение.

— Ведь именно это многие поколения женщин и делали — выходили замуж за мужчин и их профессии, которые были им отвратительны.

— Это еще что такое? Уж не хочешь ли ты сказать…? Смотри, Эрская церковь. Ну-ка, достань карту, и мы посмотрим, будет ли от тебя какая-нибудь польза в качестве жены полицейского.

Они долго пробирались по извилистым проселочным дорогам, мимо озер, мимо рощиц, где уже распустились подснежники, и увидели, наконец, табличку, указывающую путь на Бергарюд.

— Кристер, что ты надеешься найти в этом идиллическом захолустье? Кого ты собираешься повидать?

— Я сам пока не знаю. Но мы можем попробовать начать с пасторской усадьбы.

Перед воротами большого белого пасторского дома стояло несколько автомобилей.

— Мы попали как раз вовремя, — весело констатировала Камилла, проведя расческой по мягким каштановым волосам, поправила свой соломенного цвета костюм и приготовилась к выходу.