Незримые тени

К исполнению супружеских обязанностей Йохан Ливи относился не столь рьяно. К счастью, Марина была не из тех женщин, при виде которых в голову лезут лишь мысли о первородном грехе, так что их супружество в этом смысле протекало спокойно. В их близости отсутствовало безумное желание, что устраивало обоих.

Одного пугала сладость и пучина опасного греха, а другая еще хранила воспоминания о редких, но чрезвычайно эмоциональных вспышках страсти, что случалась между ней и первым супругом. В этом же браке близость была исключительно долгом.

Марина также не теряла и бдительности. Заводить еще одного ребенка ей не хотелось. Поэтому несколько раз в месяц она принимала одну настойку, о которой не знал Ливи. Конечно, пастор выказывал некоторое удивление, отчего жена не беременеет, но Марина, страшно каясь про себя за обман, робко отвечала, что после одной перенесенной болезни более не сможет родить.

Йохан Ливи и в этом усматривал руку провидения. Был то Бог или дьявол, он уже не слишком размышлял на эту тему. Свой пристальный отеческий взор он устремил на падчериц: принялся следить за их речью и за тем, о чем они говорят, куда ходят и с кем проводят время. Всякий раз, заметив малейшее отступление от нравственности, он порицал их. Ливи напоминал Марине об обстоятельствах знакомства и о великой силе покаяния. И ей, еще погруженной в этот ореол святости, казалось, что его побуждения самые благочестивые.

Наряды Веры утрачивали всякий намек на соблазн. На использование косметических средств наложили строгий запрет, ибо зачем юной девице красить глаза и губы? Разве она не знает, что тревожит мысли мужчин? И к чему этими, на вид, невинными действиями искушать их?

Правда, выйдя за порог, Вера извлекала из тайного кармана сумки помаду и с особым удовольствием нарушала запрет. Там же у нее были браслеты, что так заманчиво звенели на запястьях и привлекали внимание юношей, и пузырек с восхитительными духами, купленными ею в женском магазинчике на сэкономленные деньги. Конечно, возвращаясь домой, Вера тщательно стирала помаду. В тайный карман возвращались украшения.

Элене все эти сокровища не интересовали. Те годы, что она прожила как изгнанница, наложили свой отпечаток. Ее истинными друзьями стали книги. Вернувшись из школы, она помогала матери, делала уроки, чтобы потом засесть в своей комнате или библиотеке, в которой чувствовала себя уютно, с книжкой.

Ответы на свои вопросы она находила именно там. За закрытыми дверями ее тихое существование наполнялось жизнью, о которой она могла только мечтать. То, что было недостижимым в повседневности, оживало в ее воображении: перед ее взглядом проносились буквы и слова, превращающиеся в красавиц, жуликов, злодеев, авантюристов, принцев и королей, пиратов и разбойников, отчаянных смельчаков и отъявленных негодяев.

Девочка переносилась то за стены мрачных замков с кровавой историей и заговорами, то на пастбища с прекрасными цветами и водопадами, терпела страшные бури и кораблекрушения, спасаясь на утлой лодчонке, изнемогала от жажды в пышущих жаром пустынях, где свидетелями ее злоключений становились лишь змеи и скорпионы.

Порой, не в силах прервать свое воображаемое путешествие, она сидела в библиотеке до утра, борясь с желанием провалиться в сон. Полумрак, шуршание страниц и ровное тиканье старых часов, в которых сломался механизм, и оттого они не гремели боем, были сродни блаженному покою дремлющего в материнской утробе дитя.

Все книги девочка перечитала по несколько раз, и, глядя на знакомые страницы с особыми приметами в виде пятнышек, кое-где покосившимися буквами или засушенными между страниц стебельками и листьями, Элена испытывала чувство блаженного восторга, словно наведывалась в гости к близким родственникам или друзьям.

Забираясь на изрядно потертый диван, что стоял у окна в библиотеке, Элена оставляла все невзгоды позади, едва ее пальцы прикасались к тонким страницам. Обычно ее никто не беспокоил, но как-то раз дверь приоткрылась, и на пороге возникла сухощавая фигура пастора.

Он обвел взглядом комнату и придирчиво осмотрел скромное платье Элены. Ливи знал, что девочка часто запирается в библиотеке или у себя, чтобы почитать, и находил это пристойным. То ли у него не хватало времени, то ли он упустил это из виду, но ему не приходило в голову проверять, что именно читает падчерица. Поэтому, когда он приблизился и попросил показать ему обложку, Элена немного удивилась, но подчинилась. Увидев название, пастор сдвинул брови.

Девочка поняла, что по какой-то причине вызвала неудовольствие отчима, но молчала, прижимая книгу к груди. Ливи поинтересовался, откуда она взяла книгу и знает ли о том, что для столь юной особы довольно рано читать подобное. Она ответила, что нашла книгу в библиотеке и совершенно не понимает, чем именно «Мадам Бовари» могла рассердить уважаемого пастора, ведь книга поучительная и благодаря ей такие юные девы, как она, могут избежать злоключений в настоящей жизни.