Незваный гость

Полагаю, можно сказать, что этот момент стал переломным. Момент, когда выбирается вариант действий, который повлияет на многие жизни в будущие годы. В этот момент я решил сделать то, что сделал? Не уверен. Когда я узнал, что способен на такое? Когда получил письмо, по сути дающее мне одновременно и мотив, и счастливое будущее? Хотя, конечно, в таком случае не проще было бы развестись с Мэттью и уйти в закат с Рупертом без угрозы сесть в тюрьму?

Конечно, все не так однозначно.

Чтобы довести меня до этой точки, должен был разыграться идеальный шторм, и он уже обрушился на меня, пока я сидел в «Рице», глуша один бокал за другим. Но нет, я не планировал это заранее в скрупулезных подробностях или с какой-то преступной изобретательностью. Я просто сидел там и представлял. Представлял все способы, которыми могу причинить Мэттью такую же боль, которую он причинил мне. Это не значит, что любовь, которую я испытывал к нему все эти годы, испарилась; скорее наоборот, она подстегивала мое воображение. Ведь говорят же, что от любви до ненависти один шаг. И, видит Бог, так и есть.

В конце концов я позвонил Арчи. Бывают моменты, когда понимаешь, что твой лучший школьный друг знает тебя лучше всех – даже тех, кого ты любишь. Я неразборчиво пробормотал в телефон, что с Мэттью все кончено. Через полчаса Арчи уже был в «Рице», хотя время не имело для меня значения. Он вывел меня из бара, упаковал в свою машину и отвез к себе домой на Парк-Кресент.

На следующее утро я проснулся с головокружением и потерей ориентации в одной из его гостевых комнат среди прохладных, новых на ощупь простыней и в чужих спортивных штанах. Мозг заполнял похмельный туман, и с растущим ужасом я вспомнил откровения предыдущего дня. Письмо Руперта, всплеск гнева и ненависти к Мэттью. Чувство обиды и предательства было свежо внутри, как будто я только что обнаружил у себя на теле зияющую рану.

Босой и немного замерзший, я вышел в коридор. Снизу доносился шум, и не успел я дойти до последней ступеньки, как услышал голос Арчи.

– Это ты, Чарльз? – крикнул он.

Я прошел по коридору и обнаружил Арчи на кухне.

– Ты как? – спросил он, с сомнением глядя на меня поверх чашки с кофе.

Не дожидаясь ответа, он встал и налил мне кофе из кофемашины. Я взял кофе из его протянутой руки и сел за стол.

– Я… не уверен.

Я сделал глоток теплого темного напитка, не чувствуя вкуса.

– Ну, учитывая, насколько пьяным ты вчера был, я бы сказал, что все еще не так плохо, как могло бы быть.

Он продолжал внимательно смотреть на меня, как будто я вот-вот начну кричать или плакать.

– Тебе следует проверить телефон, – сказал он, встал и подошел к кухонной столешнице.

– Мой телефон? – озадаченно спросил я.

– Твоя одежда постирана. Тебя на нее вырвало. Я поставил твой телефон на зарядку здесь. – он подошел к концу столешницы и отсоединил мой «Айфон» от провода. – Конечно, в обычных обстоятельствах я не стал бы читать твои сообщения, но не мог не заметить того, которое всплыло на экране утром.

С нечитаемым выражением лица он передал мне телефон. От движения экран засветился. И я сразу же увидел, что Арчи имел в виду.

«Еду домой. Буду к семи вечера. Мы можем поесть и поговорить? Взять что-нибудь в «Оттоленги»? Я тебя люблю».

Мэттью возвращался домой.

Внезапно маленькая тихая гавань дома Арчи оказалась под угрозой. Реальный мир собирался затопить ее.

– Я не хочу его видеть, – сказал я.

– И что ты собираешься делать? Игнорировать проблему?

Я заметил на столе выпечку к завтраку и фрукты и взял грушу. Я разрезал ее, обдумывая ответ, пытаясь измерить температуру собственных чувств. Видите ли, для некоторых это может звучать безумным, но даже в тот момент я точно знал, что надо делать. Мне хотелось бы подняться обратно в гостевую спальню Арчи и весь день притворяться, что у меня нет мужа, или истерящего приемного сына-подростка, или матери, которая не была честна со мной. Но это не то, что мне было надо. И это было для меня очевидно.

Я был достаточно умен, чтобы понимать, что большинство людей не способны на такой психологический скачок. Я также понимал, что было бы ошибкой рассказывать Арчи о моем плане. Как многие другие, он не оценит чистой красоты расплаты за предательство. Метода исправления произнесенной лжи. Я помню, как однажды Мэттью просматривал выпуск «Санди Телеграф» и высказался по поводу статьи о женщине, которая убила изменившего ей мужа, неудачно направив машину с обрыва. Он умер. Она выжила. Как и его любовник, их общий друг, сидевший на заднем сиденье и рассказавший полиции о ссоре, которая разыгралась, и о том, как женщина за рулем умышленно погнала машину к краю обрыва в попытке убить их всех. Мэттью сказал, что убившая мужа женщина не могла по-настоящему любить его, в противном случае она не подвергла бы его риску роковых травм или, как оказалось, смерти. Иногда он бывал таким наивным. Так что я ответил, что она оказалась способной на это именно потому, что слишком сильно любила. Любовь – жизненно важный компонент. И в сочетании с предательством результат может обладать силой ядерной бомбы.