Нф-100: Изобретатель смысла

-  К чёрту!  - сказал он наконец, и бросил её на пол.  - Вот посмотри на меня! Я - взрослый человек, с высшим образованием, а якшаюсь с какими- то Конкасами, чёрт бы их побрал, пишу доносы и воюю из- за подтяжек! А ведь когда- то был хороший мальчик, любил книжки про индейцев и классическую музыку. Эх!

Гиркас промолчал.

-  Вот что,  - сказал Крымов.  - А пошли- ка в бордель.

-  Да ну,  - заупрямился Гиркас.  - Подцеплю ещё чего- нибудь. Мне дядя рассказывал, так и помереть недолго.

-  Да не бойся ты, там все чистые. А помрёшь - у нас всё равно зона боевых действий, считай, пал смертью храбрых. Медаль дадут.

-  Медаль?  - задумался Гиркас.  - Нет, лучше деньгами. Ладно, пошли.

По дороге в бордель Крымов рассказал Гиркасу о том, что недавно узнал о Новой Трое. Слышал о новых ракетах, которые там начали производить, спросил он. Это такие ракеты, которые наводятся на свист: стоит врагу свистнуть, и ему каюк. Ну да, ответил Гиркас, слышал что- то такое. Ты же знаешь, я - Дун Сотелейнен, а значит, мне на всё начхать. Так вот, сказал Крымов, это враньё. Нет никаких ракет, есть только слизень. Слизень, удивился Гиркас. Какой слизень? А вот такой, сказал Крымов. Шесть метров в высоту, весит одиннадцать тонн, движется со скоростью восемь сантиметров в час. В реестре боевой техники Новой Трои заявлен как единица быстрого реагирования. Кормят его овсяной болтушкой, и каждый квартал меряют: насколько вырос. Если мало - прощай, премия. Откуда ты это знаешь, спросил Гиркас. Жанна рассказала, из борделя. За бутылку красного и коробку кексов "Фантазия". Они там всё знают. Недавно, говорят, рядовой Метёлкин, которого поставили следить за слизнем, посягнул на его кормушку, и нет, чтобы есть цивилизованно, ложкой, руками жрал. Так сержант Топорцов сделал ему выговор. Ты, сказал он, слизня- то не обкрадывай. И добавил подзатыльник, для ясности.

Центром Дипгородка по праву считался бордель, все девочки которого по совместительству работали на соперничающие разведки. Большого секрета из этого не делалось: за скромную мзду скучающая бандерша охотно сообщала посетителям о том, на какой кантон (или кантоны) работает та или иная девица. Особым шиком среди работниц почтенного заведения считалось сотрудничать сразу с несколькими соперничающими ведомствами: помимо известного разнообразия это давало неплохую прибавку к жалованию. Отличить "скромницу", верную одному кантону, от "распутницы" можно было по одежде: последние могли позволить себе всяческие изыски, вроде дефицитных кружев.

И те и другие, впрочем, с большим удовольствием принимали подарки: любой посетитель, достаточно щедрый, за лишнюю помаду, чулки или конфеты (эти милые безделицы продавались в автомате у входа) мог получить от проститутки сведения о положении дел на международной арене. Специально для таких гостей у парадного входа висела табличка, гласящая:

"Администрация не несёт ответственности из- за расхождения представленных сведений с действительностью. Мы поставляем самую точную информацию о планах соперничающих сторон, но не занимаемся реализацией планов, и не отвечаем за то, будут ли планы исполняться вообще. Возможно, если бы реализация их была бы поручена нам, мы бы справились с этим лучше иных правительств, а пока Администрация борделя полагает Вас достаточно осведомлёнными о практикуемых в кантонах методах управления и напоминает, что мы живём в эпоху, когда решает не расчёт, а случай".

-  Всё- таки политика дурно влияет на девочек,  - заметил Крымов при виде надписи.  - Я три месяца ходил к одной красотке, и три месяца всё было лучше некуда. Но потом какая- то шлюха предложила ей поработать на кантон Марс (он в те дни расплачивался за секретную информацию перчатками), и всё пошло кувырком. Её как будто подменили! Из- за этой шпионской пакости у неё не осталось ни минуты свободного времени. Что там приласкать - она и думать обо мне забыла! Всё сидела за формулярами, подсчитывала какие- то индексы или висела на телефоне. Международные переговоры, чёрт бы их побрал! Вот поэтому я и говорю: если твоя работа - раздвигать ноги, не забывай, что ты в первую очередь шлюха, и только потом - политик.

Внутри Крымова встретили, как старого знакомого.

-  Эй, комиссарчик!  - окликнула его в фойе толстуха, закутанная в сиреневое боа.  - Иди сюда, покажу что!  - и, не дожидаясь ответа, двинулась вперёд, словно живая осадная башня. Груди её походили на пушечные ядра, бёдра - на мраморные колонны. Пещерная Венера, она была монументальна во всём, кроме ступней: по какому- то капризу природы они были у неё маленькие и изящные.

-  Не сейчас, Магда, не сейчас,  - Крымов поцеловал толстухе ручку.  - Сначала я другу остальных покажу.

-  Зачем?  - Магда взглянула на комиссара исподлобья.  - Что Белла, что Сашка - ни кожи, ни рожи, плюнь на них. А ты, котик,  - подмигнула она Гиркасу,  - напрасно косишься. Ты ещё не понимаешь, как хорошо, когда у женщины всего много.

-  Да,  - сказал Гиркас, слегка ошеломлённый открывшимся зрелищем.  - Это уж точно...