Ни единою буквой не лгу: Стихи и песни

Почему же нельзя? Ведь земля-то ничья,

Ведь она — нейтральная!

А на нейтральной полосе цветы —

Необычайной красоты!

Братские могилы

На братских могилах не ставят крестов,

И вдовы на них не рыдают.

К ним кто-то приносит букеты цветов,

И Вечный огонь зажигают.

Здесь раньше вставала земля на дыбы,

А нынче — гранитные плиты.

Здесь нет ни одной персональной судьбы —

Все судьбы в единую слиты. ·

А в Вечном огне — видишь вспыхнувший танк,

Горящие русские хаты,

Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,

Горящее сердце солдата.

У братских могил нет заплаканных вдов —

Сюда ходят люди покрепче.

На братских могилах не ставят крестов…

Но разве от этого легче?!

«Мерцал закат, как блеск клинка…»

Мерцал закат, как блеск клинка.

Свою добычу смерть считала.

Бой будет завтра, а пока —

Взвод зарывался в облака

и уходил по перевалу.

Отставить разговоры?

Вперед и вверх, а там…

Ведь это наши горы,

они помогут нам.

А до войны этот склон

немецкий парень брал с тобою.

Он падал вниз, но был спасен,

а вот сейчас, быть может, он

свой автомат готовит к бою.

Отставить разговоры!

Вперед и вверх, а там…

Ведь это наши горы,

Они помогут нам.

Ты снова тут, ты собран весь.

Ты ждешь заветного сигнала.

И парень тот — он тоже здесь,

среди стрелков из «Эдельвейс».

Их надо сбросить с перевала.

Отставить разговоры!

Вперед и вверх, а там…

Ведь это наши горы,

они помогут нам.

Взвод лезет вверх, а у реки —

тот, с кем ходил ты раньше в паре.

Мы ждем атаки до тоски,

а вот альпийские стрелки —

сегодня что-то не в ударе.

Отставить разговоры!

Вперед и вверх, а там…

Ведь это наши горы,

они помогут нам.

Песня о Земле

Кто сказал: «Все сгорело дотла,

Больше в землю не бросите семя…»,

Кто сказал, что Земля умерла?

Нет, она затаилась на время…

Материнства не взять у Земли,

Не отнять, как не вычерпать моря.

Кто поверил, что Землю сожгли?

Нет, она почернела от горя.

Как разрезы, траншеи легли,

И воронки — как раны, зияют.

Обнаженные нервы Земли

Неземное страдание знают.

Она вынесет все, переждет,

Не записывай Землю в калеки.

Кто сказал, что Земля не поет,

Что она замолчала навеки?!

Нет! Звенит она, стоны глуша,

Изо всех своих ран, из отдушин,

Ведь Земля — это наша душа,

Сапогами не вытоптать душу.

Кто сказал, что Земля умерла?

Нет, она затаилась на время…

Он не вернулся из боя

Почему все не так? Вроде — все как всегда:

То же небо — опять голубое,

Тот же лес, тот же воздух и та же вода…

Только он не вернулся из боя.

Мне теперь не понять, кто же прав был из нас

В наших спорах без сна и покоя.

Мне не стало хватать его только сейчас,

Когда он не вернулся из боя.

Он молчал невпопад и не в такт подпевал,

Он всегда говорил про другое,

Он мне спать не давал, он с восходом вставал,

А вчера не вернулся из боя.

То, что пусто теперь, — не про то разговор:

Вдруг заметил я — нас было двое…

Для меня словно ветром задуло костер,

Когда он не вернулся из боя.

Нынче вырвалась, будто из плена, весна.

По ошибке окликнул его я:

«Друг, оставь покурить!» — а в ответ — тишина…

Он вчера не вернулся из боя.

Наши мертвые нас не оставят в беде,

Наши павшие — как часовые…

Отражается небо в лесу, как в воде,—

И деревья стоят голубые.

Нам и места в землянке хватало вполне,

Нам и время — текло для обоих…

Все теперь — одному. Только кажется мне,

Это я не вернулся из боя.

Звезды

Мне этот бой не забыть нипочем —

Смертью пропитан воздух,

А с небосклона бесшумным дождем

Падали звезды.

Вон снова упала — и я загадал:

Выйти живым из боя…

Так свою жизнь я поспешно связал

С глупой звездою.

Я уж решил: миновала беда

И удалось отвертеться…

Но с неба свалилась шальная звезда —

Прямо под сердце.

Нам говорили: «Нужна высота!»

И «Не жалеть патроны!»…

Вон покатилась вторая звезда —

Вам на погоны.

Звезд этих в небе, как рыбы в прудах,

Хватит на всех с лихвою.

Если б не насмерть, ходил бы тогда

Тоже — Героем.

Я бы звезду эту сыну отдал,

Просто — на память…

В небе висит, пропадает звезда —

Некуда падать.

«Тот, который не стрелял…»

Я вам мозги не пудрю —

уже не тот завод:

В меня стрелял поутру

из ружей целый взвод.

За что мне эта злая,

нелепая стезя,—

Не то, чтобы не знаю,—

рассказывать нельзя.

Мой командир меня почти что спас,

Но кто-то на расстреле настоял,

И взвод отлично выполнил приказ,

Но был один, который не стрелял.

Судьба моя лихая —

давно наперекос,—

Однажды «языка» я

добыл, да не донес.

И особист Суэтин —

неутомимый наш —

Еще тогда приметил

и взял на карандаш.

Он выволок на свет и приволок

Подколотый, подшитый матерьял.

Никто поделать ничего не смог.

Нет. Смог… один, который не стрелял.

Рука упала в пропасть

с дурацким звяком: «Пли!»

И залп мне выдал пропуск

в ту сторону земли.

Но слышу: — Жив, зараза!

Тащите в медсанбат! —

Расстреливать два раза

уставы не велят.

А врач потом все цокал языком

И, удивляясь, пули удалял,

А я в бреду беседовал тайком

С тем пареньком, который не стрелял.

Я раны, как собака,

лизал, а не лечил.

В госпиталях, однако,

в большом почете был.

Ходил в меня влюбленный

весь слабый женский пол:

— Эй ты, недострелённый!

Давай-ка на укол!

Наш батальон геройствовал в Крыму,

И я туда глюкозу посылал,

Чтоб было слаще воевать ему.