Ни единою буквой не лгу: Стихи и песни

Мой век стоит сейчас — я вен не перережу!

Во время, в продолжение теперь —

Я прошлым не дышу и будущим не брежу.

Приду и вброд и вплавь

К тебе — хоть обезглавь! —

С цепями на ногах и с гирями по пуду.

Ты только по ошибке не заставь,

Чтоб после «Я люблю» добавил я «и буду».

Есть горечь в этом «буду», как ни странно,

Подделанная подпись, червоточина

И лаз для отступленья про запас,

Бесцветный яд на самом дне стакана

И, словно настоящему пощечина,—

Сомненье в том, что «Я люблю» — сейчас.

Смотрю французский сон

С обилием времен,

Где в будущем — не так, и в прошлом —

по-другому.

К позорному столбу я пригвожден,

К барьеру вызван я — языковому.

Ах — разность в языках!

Не положенье — крах!

Но выход мы вдвоем поищем — и обрящем!

Люблю тебя и в прошлых временах —

И в будущем, и в прошлом настоящем!

Баллада о любви

Когда вода Всемирного потопа

Вернулась вновь в границы берегов,

Из пены уходящего потока

На сушу тихо выбралась Любовь.

И растворилась в воздухе до срока,

А срока было — сорок сороков…

И чудаки — еще такие есть —

Вдыхают полной грудью эту смесь,

И ни наград не ждут, ни наказанья,

И, думая, что дышат просто так,—

Они внезапно попадают в такт

Такого же неровного дыханья.

Только чувству, словно кораблю,

Долго оставаться на плаву,

Прежде чем узнать, что «я люблю» —

То же, что «дышу» или «живу»!

И вдоволь будет странствий и скитаний:

Страна Любви — великая страна!

И с рыцарей своих — для испытаний —

Все строже станет спрашивать она:

Потребует разлук и расстояний,

Лишит покоя, отдыха и сна…

Но вспять безумцев не поворотить,

Они уже согласны заплатить

Любой ценой — и жизнью бы рискнули,—

Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить

Волшебную невидимую нить,

Которую меж ними протянули.

Свежий ветер избранных пьянил,

С ног сбивал, из мертвых воскрешал,

Потому что, если не любил,—

Значит, и не жил, и не дышал!

Но многих, захлебнувшихся любовью,

Не докричишься — сколько ни зови…

Им счет ведут молва и пустословье,

Но этот счет замешен на крови…

А мы поставим свечи в изголовье

Погибших от невиданной любви…

Их голосам — всегда сливаться в такт,

И душам их дано бродить в цветах,

И вечностью дышать в одно дыханье,

И встретиться — со вздохом на устах —

На хрупких переправах и мостах,

На узких перекрестках мирозданья.

Я поля влюбленным постелю —

Пусть поют во сне и наяву!..

Я дышу, и значит — я люблю!

Я люблю, и значит — я живу!

«Если где-то в глухой, неспокойной ночи…»

Если где-то в глухой, неспокойной ночи

Ты споткнулся и ходишь по краю —

Не таись, не молчи, до меня докричи —

Я твой голос услышу, узнаю.

Если с пулей в груди ты лежишь в спелой ржи —

Потерпи: я спешу, и усталости ноги не, чуют!

Мы вернемся туда, где и воздух, и травы врачуют,—

Только ты не умри, только кровь удержи!..

Если конь под тобой, ты домчи, доскачи —

Конь дорогу отыщет буланый —

В те края, где всегда бьют живые ключи,—

И они исцелят твои раны.

Где же ты — взаперти или в долгом пути,

На каких ты сейчас перепутиях и перекрестках?!

Может быть, ты устал, приуныл,

заблудился в трех соснах —

И не можешь обратно дорогу найти?..

Здесь такой чистоты из-под снега ручьи —

Не найдешь, не придумаешь краше!

Здесь цветы, и кусты, и деревья — ничьи:

Стоит нам захотеть — будут наши!

Если трудно идешь — по колени в грязи

Да по острым камням, босиком по воде по студеной —

Пропыленный, обветренный, дымный,

огнем опаленный —

Хоть какой, — доберись, добреди, доползи!..

Маска

Смеюсь навзрыд — как у кривых зеркал.

Меня, должно быть, ловко разыграли:

Крючки носов и до ушей оскал —

Как на венецианском карнавале!

Что делать мне — бежать, да поскорей?

А может, вместе с ними веселиться?..

Надеюсь я — под масками зверей

У многих человеческие лица.

Все в масках, в париках — все, как один:

Кто сказочен, а кто — литературен…

Сосед мой слева — грустный Арлекин,

Другой — палач, а каждый третий — дурень.

Один себя старался обелить,

Другой лицо скрывает от огласки,

А кто — уже не в силах отличить

Свое лицо от непременной маски.

Я в хоровод вступаю хохоча,

Но все-таки мне неспокойно с ними:

А вдруг кому-то маска палача

Понравится — и он ее не снимет?!

Вдруг Арлекин навеки загрустит,

Любуясь сам своим лицом печальным?!

Что, если дурень свой дурацкий вид

Так и забудет на лице нормальном?!

Вокруг меня смыкается кольцо —

Меня хватают, вовлекают в пляску:

Так-так, мое нормальное лицо

Все остальные приняли за маску.

Петарды, конфетти… Но все не так.

И маски на меня глядят с укором.

Они кричат, что я опять не в такт

И наступаю на ноги партнерам.

Смеются злые маски надо мной,

Веселые — те начинают злиться,

За маской пряча, словно за стеной,

Свои людские, подлинные лица.

За музами гоняюсь по пятам,

Но ни одну не попрошу открыться:

Что, если маски сброшены, а там —

Все те же полумаски-полулица?!

Я в тайну масок все-таки проник.

Уверен я, что мой анализ точен:

И маски равнодушия у них —

Защита от плевков и от пощечин.

Но если был без маски подлецом —

Носи ее! А вы… У вас все ясно:

Зачем скрываться под чужим лицом,

Когда свое воистину прекрасно?!

Как доброго лица не прозевать,

Как честных угадать наверняка мне?!

…Они решили маски надевать,

Чтоб не разбить свое лицо о камни.