Ни единою буквой не лгу: Стихи и песни

И болотную слизь конь швырял мне в лицо.

Только я проглочу вместе с грязью слюну,

Штофу горло скручу — и опять затяну:

«Очи черные, как любил я вас…»

Но прикончил я то, что впрок припас.

Головой тряхнул, чтоб слетела блажь,

И вокруг взглянул — и присвистнул аж:

Лес стеной впереди — не пускает стена,

Кони прядут ушами, назад подают…

Где просвет, где прогал — не видать ни рожна!

Колют иглы меня, до костей достают!

Коренной ты мой, выручай же, брат!

Ты куда, родной, — почему назад?!

Дождь — как яд с ветвей — недобром пропах.

Пристяжной моей волк нырнул под пах.

Вот же пьяный дурак, вот же налил глаза —

Ведь погибель пришла, а бежать не суметь.

Из колоды моей утащили туза,

Да такого туза — без которого смерть.

Я ору волкам: «Побери вас прах!..»

А коней моих подгоняет страх.

Шевелю кнутом, бью крученые

И пою притом: «Очи черные…»

Храп, да топот, да лязг, да лихой перепляс —

Бубенцы плясовую играют с дуги!

Ах вы, кони мои, погублю же я вас,

Выносите, друзья, выносите, враги!..

От погони той даже хмель иссяк,

Мы на кряж крутой — на одних осях,—

В хлопьях пены мы, струи в кряж лились,—

Отдышались, отхрипелись да откашлялись.

Я лошадкам забитым, что не подвели,

Поклонился в копыта до самой земли,

Сбросил с воза манатки, повел в поводу…

Спаси бог вас, лошадки, что целым иду.

Дом

Что за дом притих, погружен во мрак,

На семи лихих продувных ветрах,

Всеми окнами обратясь в овраг,

А воротами — на проезжий тракт?

Хоть устать я устал, а лошадок распряг.

— Эй! Живой кто нибудь — выходи —

помоги!

Никого — только тень промелькнула в сенях,

Да стервятник спустился и сузил круги.

В дом заходишь, как… все равно в кабак.

А народишко — каждый третий — враг.

Своротят скулу — гость непрошеный.

Образа в углу — и те перекошены.

И затеялся смутный, чудной разговор.

Кто-то песню стонал и гитару терзал,

А припадочный малый — придурок и вор —

Мне тайком из-под скатерти нож показал.

Кто ответит мне, что за дом такой?

Почему во тьме, как барак чумной?

Свет лампад погас, воздух вылился.

Али жить у вас разучилися?

Двери настежь у вас, а душа взаперти!

Кто хозяином здесь — напоил бы вином?!

А в ответ мне: — Видать, был ты долго в пути

И людей позабыл — мы всегда так живем.

Траву кушаем, век на щавеле,

Скисли душами — опрыщавели,

Да еще вином много тешились,

Разоряли дом — дрались, вешались…

— Я коней заморил, от волков ускакал,

Покажите мне край, где светло от лампад!

Укажите мне место, какое искал,—

Где поют, а не стонут, где пол не покат!

— О таких домах не слыхали мы.

Долго жить впотьмах привыкали мы.

Испокону мы в зле да шепоте,

Под иконами в черной копоти!

И из смрада, где косо висят образа,

Я башку очертя гнал, забросивши кнут,

Куда кони несли да глядели глаза,

И где люди живут и как люди живут…

Сколько кануло, сколько схлынуло!

Жизнь кидала меня — не докинула.

Может, спел про вас неумело я,

Очи черные, скатерть белая!

«Мы верные, испытанные кони…»

Мы верные, испытанные кони,

Победоносцы ездили на нас,

И не один великий богомаз

Нам золотил копыта на иконе.

Пес-рыцарь или рыцарь благородный —

Хребты нам гнули тяжестию лат.

Один из наших, самый сумасбродный,

Однажды ввез Калигулу в Сенат.

Мажорный светофор

Мажорный светофор, трехцветье, трио,

Палитра-партитура цветонот.

Но где же он, мой «голубой период»?

Был? Не был? Канул иль грядет?

Представьте, черный цвет невидим глазу,

Все то, что мы считаем черным, — серо,

Мы черноты не видели ни разу —

Лишь серость пробивает атмосферу.

И ультрафиолет, и инфракрасный —

Ну, словом, все, что чересчур — не видно.

Они, как правосудье, беспристрастны,

В них все равны, прозрачны, стекловидны.

И только красный, желтый цвет бесспорен,

Зеленый тоже, зелень — в хлорофилле.

Поэтому трехцветье в светофоре

Для тех, кто пеш и кто в автомобиле.

Три этих цвета — в каждом организме,

В любом мозгу, как яркий отпечаток.

Есть, правда, отклоненье в дальтонизме,

Но дальтонизм — порок и недостаток.

Трехцветны музы, но как будто серы,

А инфра, ультра — как всегда в загоне.

Гуляют на свободе полумеры,

И «псевдо» ходят, как воры «в законе».

Все в трех цветах нашло отображенье,

Лишь изредка меняется порядок.

Три цвета избавляют от броженья,

Незыблемы, как три ряда трехрядок.

Песня Кэрролла

Этот рассказ мы с загадки начнем —

Даже Алиса ответит едва ли:

Что остается от сказки потом —

После того, как ее рассказали?

Где, например, волшебный рожок,

Добрая фея куда улетела?

А? Э!.. Так-то, дружок,

В этом-то все и дело.

Они не испаряются, они не растворяются,

Рассказанные в сказке, промелькнувшие во сне.

В страну чудес волшебную они переселяются,

Мы их, конечно, встретим в этой сказочной стране.

Много неясного в странной стране —

Можно запутаться и заблудиться.

Даже мурашки бегут по спине,

Если представить, что может случиться!

Вдруг будет пропасть — и нужен прыжок!

Струсишь ли сразу? Прыгнешь ли смело?

А? Э!.. Так-то, дружок,

В этом-то все и дело.

Добро и зло в стране чудес — как и везде —

встречаются,

Но только здесь они живут на разных берегах.

Здесь по дорогам разные истории скитаются,

И бегают фантазии на тоненьких ногах.

Ну и последнее: хочется мне,

Чтобы всегда меня вы узнавали.