Няня [litres]

Подруга рассказывает, что владельцы коттеджа – семейная пара из Лондона – планировали отремонтировать дом и сделать к нему пристрой, однако, до получения всех необходимых разрешений, решили коттедж сдать. Новая информация заставляет меня задуматься. Зачем печатать в типографии карточки о смене адреса, если ты – временный жилец? Практичная рассудительная Ханна так не поступила бы.

С другой стороны, не могу не признать, что наша бывшая няня мелочей не упускала. Наверняка она помнит, как я ценю изящную каллиграфию, рельефную печать и золотой обрез. Нет, невозможно! И все же я продолжаю размышлять: вдруг высокое качество карточки – это намек на начало диалога?

Интересно, где она отпечатана? В нашем районе подобные визитки делают лишь в одной типографии.

Прихватив с собой карточку, еду в Мальборо и осведомляюсь в «Квикист копи», не их ли это работа.

– Очень красивая, – сочиняю я. – Хотела бы заказать себе нечто в этом роде.

Юноша с жирной челкой, непрерывно работая челюстями, сообщает, что карточка делалась не у них.

– Я бы запомнил, – отвечает парнишка, когда я переспрашиваю, уверен ли он.

Вернувшись домой, незаметно проскальзываю в свою гостиную и кладу карточку на стол. Мне сейчас нужна ясная голова – надо все обдумать.

Карточка не может принадлежать Ханне, ведь Ханна мертва, ее пробитый череп только-только выловили из нашего озера. Травмы находятся именно в тех местах, в которых и должны.

Разрываю карточку в клочья и выбрасываю в корзину, но вспышка ярости не помогает. Факт имеет место, и игнорировать его нельзя. Достаю обрывки из мусорной корзины и снова складываю на столе.

На улице начинают сгущаться сумерки, и в гостиной темнеет, однако лампу я не включаю. Хочу насладиться поглощающей озеро темнотой. Хочу в ней раствориться без остатка, отрешиться от своей физической сущности. Пусть со мной останется лишь чистый разум. Я должна предельно сосредоточиться и очистить голову, чтобы ответить на странный вопрос: каким образом может вернуться к жизни мертвая женщина?

Детектив Энди Уилтон

Максин улыбается, откинувшись в кресле, и наблюдает за вошедшим в кабинет Энди.

– Ну и как ты с утра? – усмехается она.

Расстались они вчера в пабе, вот только рассудительная Максин ушла вовремя, а Энди – нет.

– Не спрашивай.

У Энди жесточайшее похмелье, которого он не испытывал уже много лет. Впрочем, и такой бурной ссоры с подружкой, предшествовавшей походу в паб, он тоже припомнить не может.

– Сможешь сделать мне кофе?

– Сам сделаешь. Кстати, у нас хорошие новости, хочешь, расскажу?

Энди слабо кивает.

– Эксперты подвергли эмаль на зубах обнаруженного в Лейк-Холле черепа радиоуглеродной обработке и установили дату рождения. Ну, разумеется, примерно, однако диапазон не слишком широкий. Получается, что родилась она в пятьдесят восьмом году, плюс-минус восемнадцать месяцев.

– То есть это может быть и пятьдесят седьмой, и пятьдесят восьмой, и пятьдесят девятый?

– Именно так.

– Совпадает с возрастом свидетельницы несчастного случая на охоте?

– Нашей неизвестной в восемьдесят четвертом было приблизительно двадцать семь или двадцать восемь лет.

– Молодая женщина…

– Ну да.

Дверь в коттедж открывает подруга Мэрион Харрис.

– Мэрион – чудесная женщина, – рассказывает она детективам, – только сразу предупреждаю: она склонна к излишней прямоте, а порой даже может выразиться нецензурно. Это не значит, что Мэрион хочет вас обидеть. Проходите, мне через несколько минут нужно будет подать ей обед.

Прямота – это совсем неплохо. Уж по сравнению с собеседниками, из которых слова не вытянешь, – точно. Энди не терпится поговорить с Мэрион. Наверняка бывшая экономка Лейк-Холла знает о его хозяевах больше, чем кто-либо.

Миссис Харрис передвигается в инвалидной коляске. Старушка слаба, но вполне жизнерадостна. Ее колени заботливо прикрыты клетчатым пледом, на ногах – велюровые тапочки с помпонами. Сидя у стола, Мэрион складывает головоломку.

– Это дом моей дочери, – сообщает она. – Живу здесь с Антеа и ее мужем. Детей у них нет – Алан стреляет холостыми.

– Мы хотели бы поговорить с вами о Лейк-Холле, – начинает Энди. – О лорде и леди Холт.

– Ну, я не так уж и много знаю. Да и дело давнее, я ведь давно у них не служу. Лучше порасспрашивайте Антеа.

– Нас как раз интересует начало восьмидесятых, а если конкретнее – та охота в восемьдесят четвертом, когда подстрелили мальчика из деревни.

– Я вообще не в курсе. Как раз тогда легла на операцию. Женские проблемы, знаете ли.

Энди разочарованно вздыхает.

– Зато я видела там такое, от чего волосы дыбом встанут, – добавляет старушка. – Эти их вечеринки… Нет, меня, конечно, не приглашали, но убираться-то потом убиралась и могла сделать кое-какие выводы.

– Мы с удовольствием вас послушаем, – подбадривает ее Максин.

– Холты – они на нас совсем не похожи. Лорд жену любил, был ей предан, но искушений у него было пруд пруди. И в Лейк-Холле, а в Лондоне – еще того пуще. Мужчины его типа запросто заводят интрижки. В их кругах тебя даже не поймут, если не подберешь девушку, которая сама идет тебе в руки.