Няня [litres]

Я держусь ровно до тех пор, пока она не выйдет из гостиной. Остаюсь в кресле, уставившись на озеро за окном. План у меня имеется, однако у него есть недостаток: я не сумею осуществить задуманное в одиночку. Джослин должна мне помочь. Другое дело, что наступили такие времена, когда ни к одной из моих просьб она не прислушается.

Боль в запястье становится невыносимой, и меня начинает тошнить. Деваться некуда – придется принять обезболивающее. Болит так, что мне не удается вскрыть пакетик из фольги, в котором упакованы пилюли, и я переворачиваю вверх дном коробку с таблетками, оставшимися от предыдущего назначения. Лекарства высыпаются на кровать, и я принимаю две таблетки. Собирая пилюли, обращаю внимание, что их далеко не так много, как я рассчитывала. Снова встряхиваю коробку, но она пуста. Нет, так мало остаться просто не могло!

На будущее придется каждый раз пересчитывать остаток. Что-то здесь не так. Обессилев, я ложусь в постель.

Позже, когда ко мне заходит Руби, предупреждаю ее:

– Обещай, что никогда больше не станешь забираться на стену вокруг сада и не будешь совершать другие шалости, которые я тебе до сих пор позволяла. Никаких больше рискованных трюков, Руби. Пожалуйста, пообещай мне, дорогая! Когда снова станет можно, я тебе скажу.

– Ладно, не буду, – клянется внучка.

Сейчас она – просто образец невинности и примерного поведения, но насколько я могу ей доверять?

1985

Ханна выгуливает собак Холтов – Джеда и Бижу. С Бижу она обращается грубо: золотистого спаниеля с глазами лани подарил Вирджинии Александер, однако та предпочитает Джеда, последнего кобеля в длинной династии черных лабрадоров. Александер положил ей начало, будучи еще почти мальчиком. Они проходят по подъездной аллее Лейк-Холла, где садовники сгребают в большие кучи палую листву, и сворачивают на бегущую сквозь лес пешеходную дорожку.

Со стороны деревни нетвердой походкой приближается женщина, и Ханна изучает ее непрезентабельную одежду и обувь. Наконец они встречаются глазами. Сердце Ханны дает сбой: перед ней Джин. Старая подруга и в прошлый раз была навеселе, а сегодня явно перебрала.

– Черт бы меня побрал! – восклицает она. – Вот оно и утешение для усталого путника! Я уж думала, что заблудилась. Шла к тебе в гости.

– Я на службе, – отвечает Ханна. – Сейчас неподходящее время. Надо было сперва позвонить.

– Чем занимаешься?

– Выгуливаю собак, потом пойду за покупками.

На самом деле поход в магазин не входит в ее планы, однако Ханна не желает, чтобы Джин увязалась с ней в Лейк-Холл.

Бродяжка вздыхает, уныло опустив плечи.

– Могу я составить тебе компанию? Правда, я совсем вымоталась, так что быстро идти не смогу.

Они бредут по тропе посреди густого леса. С листвы еще капает – недавно прошел дождь. Дорожку пересекает фазан, и собаки бросаются в погоню.

Джин тащится со скоростью маленького ребенка и капризничает, как дитя. Чем больше старая подруга ноет, тем большее презрение охватывает Ханну. Послушать Джин – так плохо все на свете: и промокшие ботинки, и отсутствие сигарет, и бог весть что еще. Незваная гостья не представляет, как доберется до дому, ведь в кармане ни шиша, все потратила на билет до Даунсли. Имеются у нее проблемы и более масштабного характера: крайняя нужда, предательство парня и семьи, да еще и мерзавцы из службы социальной защиты угрожают урезать пособие… Ханна выслушивает жалобы молча, не останавливаясь, и вдруг Джин цепляет ее за локоть.

– Я тут подумала, – говорит она. – Не найдешь ли ты мне подходящее место в доме? Мы могли бы работать вместе.

Ханна содрогается от ужаса. До этой секунды она опасалась лишь, что Джин явилась, чтобы утащить ее обратно в сточную канаву как раз в тот момент, когда у Ханны есть основания собой гордиться. Наконец она привлекла к себе внимание Александера.

– У меня там нет права голоса, – осаживает она подругу.

– Но замолвить словечко ты в состоянии?

– Не вижу никакой разницы.

– Какая же ты все-таки сука, Ханна Берджесс!

Терпение Ханны подходит к концу.

– Поезжай домой, Джин. Ты явно не в себе.

– С хозяином дома уже спишь?

Лицо Ханны невольно заливает краска.

– Уходи! Сейчас же!

– А если я заявлюсь в Лейк-Холл и расскажу, что никакая ты не Ханна? Если заявлю, что на самом деле ты Линда Тэйлор, прикинувшаяся другим человеком? Понравится ли им новость, что у тебя нет никакой квалификации?

Она хватает Ханну за рукав, и та отдергивает руку. Джин права – ей есть что терять.

– Уходи! – повторяет она.

– У меня нет денег. Я пытаюсь наладить свою жизнь, имей же сострадание.

Собаки рыщут в подлеске, описывая уменьшающиеся с каждым разом круги. Сквозь деревья уже проглядывают сельские угодья. Они приближаются к озеру.

– Могу доставить тебя домой, но я не готова привести тебя в Лейк-Холл.

– Я не сяду в машину, пока не пообещаешь, что замолвишь за меня слово! Иначе… Клянусь, я приеду сюда в своем лучшем воскресном наряде и выложу хозяевам, что ты не та, за кого себя выдаешь.

– Кто-нибудь знает, что ты здесь? Может кто-то из знакомых тебя забрать?

– Никто не знает. Так, вдруг пришло в голову съездить.