Нянька. Меня воспитывал серийный убийца

Разговаривать с ним в таком тоне она осмеливалась только, когда он был пьян. Она знала, что утром он не вспомнит, как груба она была.

Я слышала тяжелое дыхание деда, чувствовала запах перегара. Перегар накатывал на заднее сиденье. Мне приходилось сглатывать и дышать ртом, чтобы меня не вырвало от вони. Иногда мама понимала, что отец слишком пьян, и поручала нам следить за ним, чтобы его не начало рвать прямо в машине. Мы должны были предупредить ее, чтобы она вовремя остановилась и вытащила его на обочину. Иногда мы засыпали и упускали зловещие симптомы.

– Черт тебя побери, папа! – орала мама, когда вонь рвоты заполняла машину.

Она резко давила на тормоза и выволакивала деда из машины.

Когда дед Джорджи и бабушка без предупреждения исчезли из соседнего дома, я расстроилась, но не удивилась. С дедом вечно что-то приключалось. Но никто даже не попрощался.

Мне стало легче, когда я увидела, что к дому деда и бабушки подъезжает большой грузовик и легковая машина. Машина остановилась, из нее выскочили четверо детей. Я сразу заметила старшего мальчика, высокого, стройного, с шапкой темных, вьющихся волос. Он напомнил мне Тони, только помладше, моего возраста. Я надела куртку и вышла поздороваться. Когда я подошла, он мне улыбнулся.

– Привет, – сказал он. – Ты здесь живешь?

Зеленые глаза, ровные белые зубы, приятный голос – сосед мне уже нравился.

– Да! Я Лайза…

– А я Текс, – парень протянул мне руку.

Я мгновенно была очарована. Ну кого могут звать Тексом, кроме замечательного парня, с которым меня ждет масса приключений? Оказалось, что я была совершенно права. Родители Текса были христианскими миссионерами, они только что вернулись в Штаты из Бразилии. Я не представляла, кто такие миссионеры и где находится Бразилия, но звучало это так колоритно и было настолько не похоже на Вест-Бриджуотер, что я сразу же включила это место в список стран, куда нужно будет поехать, когда я вырасту и буду жить отдельно от мамы.

Текс оказался очень приятным и общительным соседом. Такими были только Сесилия и, конечно же, Тони. Текс учил меня ездить верхом на его коне Вулкане и делать переворот назад. В Мексике только что закончились Олимпийские игры. Я смотрела трансляцию и твердо решила стать гимнасткой, хотя у меня уже была довольно пышная грудь, о чем меня всегда предупреждала мама. Да и ростом я была заметно больше миниатюрных девчонок из телевизора. И все же, пока не выпал снег, мы с Тексом часами делали колесо на соседнем поле. Я не знала, хочется ли мне целоваться с ним, но была уверена, что ему хочется. И однажды мы действительно поцеловались за красным дедовским амбаром. Поцелуй был быстрым и неловким, мы стукнулись зубами, но мне все равно казалось, что мы поженились.

Мы целыми днями общались, и вскоре – пожалуй, слишком скоро – он подарил мне бабушкино кольцо с рубином и попросил стать его подругой. Когда кольцо увидела мама, она сразу решила, что я его украла. Я сказала, что это не так, но она не поверила и заставила пойти и вернуть кольцо. Текс смутился. Думаю, он расстроился, но сказал, что все понимает, и положил кольцо в карман.

В те дни мы с Луизой редко видели маму. Она потребовала снова принять ее на прежнюю работу в школу Стаутон, и ее взяли – ведь у нее сохранилась целая коробка любовных писем Тома. Днем мама работала в школе, а по вечерам встречалась с Роном. Казалось, она счастлива. Рон идеально ей подходил. У него была собственная компания – он торговал химикатами для производства красок, резины и пластика. В шутку он называл себя «капитаном промышленности». В Роне мама видела человека, способного обеспечить ей желанную финансовую стабильность. Я не чувствовала, что мама влюблена – уж точно не так, как я в Текса. Мама любила говорить, что больше всего любит хрустальный цвет, и наконец-то нашелся мужчина, способный наполнить хрусталем ее шкаф. Он водил ее в изысканные рестораны, на выходные они уезжали куда-нибудь и проводили время в дорогих отелях в Ньюпорте, Род-Айленде или Мартас-Виньярд. Он ездил на дорогой машине и жил в большом доме в пригороде Бостона. О доме и его детях (у Рона были сын и дочь, и жили они с ним) заботилась экономка. Я не знала, что дети могут остаться с отцами – у нас даже шанса такого не было. Думаю, мама была счастлива, потому что раньше о ней никто так не заботился. С Роном она наконец-то смогла позабыть о «вонючем» Вест-Бриджуотере и о перешептываниях за спиной в учительской старшей школы Стаутон.