Ничего хорошего на том краю далекой Галактики (СИ)

Не поверив своим глазам, Бен подошел и резко отдернул занавеску в сторону, уверенный, что у него снова галлюцинации. От дребезжащего звука с которым металлические кольца проехались по направляющей, она проснулась.

Рей открыла глаза и приподнялась на локтях, глядя на Бена.

— Рей? — пораженно выдавил он.

Рей неуверенно улыбнулась ему и осторожно спросила:

— Привет?

— Рей! — осторожно задернув занавеску за собой Бен подошел и уселся на край кровати, во все глаза глядя на Рей. Должно быть, он выглядел сейчас как бомж, опухший и в синяках. Неудивительно, что у нее было такое выражение лица. — Привет! Как ты здесь оказалась? Все с ног сбились, пока искали тебя, я думал, я с ума сойду…

— Извини, — осторожно ответила Рей. — Но я не понимаю, о чем ты. Это больница?

Бен кивнул.

— А кто ты?

— Рей, — сказал Бен упавшим голосом. — Это я, Бен. Помнишь меня? Как мы встретились из-за ведьминого колдовства? Как ездили на озера?

Рей с озадаченным видом покачала головой. Ее распущенные волосы рассыпались по плечам, и она была совсем на себя не похожа в больничной сорочке.

— Пожалуйста… — сказал Бен, и в этот момент занавеска, отделявшая их от общего зала, рывком была отодвинута в сторону. С той стороны столпилась целая куча народу: врач, медсестры, медбратья, мужчины в строгих костюмах, а во главе их — Сноук, лично.

— Рей! — с чувством сказал он. — Моя дорогая девочка, наконец-то ты нашлась!

Он шагнул к Рей, а кто-то отодвинул Бена в сторону, схватив за ворот футболки и рывком стащив с кровати. Когда Бен попытался рвануться обратно, дорогу ему перегородил рослый ухмыляющийся мужик с такими светлыми волосами, что они казались седыми. В отличие от прочих он, хоть и был в костюме, был без галстука, а его рубашка была расстегнута до середины груди. В вырезе можно было увидеть шрамы на коже: странные, темные.

— Часы приема заканчиваются, малец, — сказал мужик с ухмылкой. — Уступи место другим.

— Нет! — отрезал Бен. — Рей! Рей!

Но мужик легко схватил его за грудки и выволок в проход. Люди тут же сомкнулись за его спиной, отрезая Бена от Рей.

— Слушай сюда, — сказал мужик. — Меня зовут Рен, и если ты пытаешься добиться аудиенции у мистера Сноука или у мисс Палпатин, тебе придется иметь дело со мной. Только вот ты не внушаешь мне доверия, малец.

Бен попытался ударить его, несмотря на то, что ребра еще болели, и рука, но Рен легко ушел от его удара и скрутил его, как маленького мальчишку.

— Полегче, — сказал он. — Иначе вызовут полицию. Тебе есть восемнадцать? Ты в курсе, что в Нью-Йорке комендантский час для несовершеннолетних?

— Отпусти! — процедил Бен.

— Да пожалуйста! — Рен отпустил его, отступая назад, а Бен вырвался и резко развернулся к нему. — Ты не пробьешься к ним просто так, малец. Подключай мозг, — и Рен постучал указательным пальцем по виску. — А теперь двигай отсюда. Пока я копов не вызвал.

— Я хочу убедиться, что с Рей все будет в порядке, — упрямо ответил Бен.

— Все будет, — сказал Рен. — Если не будешь ее беспокоить. Она под моей защитой.

Он ухмыльнулся, и Бену мучительно захотелось ударить его, кровью смыть ухмылку с его лица, до такой степени захотелось, что заныло в груди и солнечном сплетении.

— Давай, топай, — сказал Рен. — Может, еще встретимся.

Бен не ответил.

***

— Что бы ни говорили, но лето — это пора жизни. Осень и зима означают смерть, холод и сон, — Маз поставила перед Беном на стол поднос с привычным чаем и печеньем. — Мне жаль, что твое лето заканчивается так рано. Но оно не последнее, милый, далеко не последнее.

— Я скучаю, — тихо сказал Бен. Он пришел к Маз, потому что больше не знал, с кем поговорить. А Маз, как правильно заметила Рей, умела слушать. Хоть и говорила странные вещи. — Я скучаю по Рей, а она даже не помнит, кто я.

— Но весна — время пробуждения, — добавила Маз. Она с сочувствием посмотрела на Бена. Бену не хотелось смотреть на нее, не хотелось чувствовать этот понимающий взгляд. Он хотел действовать. Ему всего лишь был нужен совет, было нужно направление, куда двигаться…

— Она вспомнит, — мягко сказала Маз. — Обязательно вспомнит.

— Я хочу загадать желание, — сипло сказал Бен.

— Милый мой, — Маз покачала головой, но не возразила.

— Я хочу найти способ быть с ней, — сказал Бен. — Любой.

— Что ты можешь дать взамен? — спросила Маз.

Бен криво улыбнулся. Он сунул руки в карманы и вывернул их, показывая, что у него ничего нет.

— Ты понимаешь, что тебе придется расплачиваться совсем иначе? — спросила Маз. — И цена может тебе не понравиться?

Бен кивнул. Маз вздохнула и взмахнула рукой, будто прогоняя его.

— Это твоя жизнь, — проворчала она. — Прощай, Кайло.

— Бен, — сказал Бен негромко. — Меня зовут Бен.

Маз посмотрела на него в упор, тяжелым взглядом.

— Прощай, Кайло, — повторила она.

Бен медленно поднялся с кресла, кивнул ей и пошел к выходу. Маз не стала его провожать.

Он почти не удивился, когда возвращаясь домой пешком — у него отобрали ключи в наказание за эскападу с поездкой в Нью-Йорк без предупреждения, — он увидел Рена. Он стоял, привалившись к старому спортивному «мустангу», черному, с сияющей хромом эмблемой.