Ничего хорошего на том краю далекой Галактики (СИ)

— Фух! Еле вырвалась! — выдохнула Рей, когда Бен втянул ее внутрь. — Меня пасут, как преступницу!

— Ты сбежала сюда прятаться у меня под кроватью? — Бен улыбнулся.

— Да. — Рей улыбнулась ему в ответ, но улыбка у нее вышла слабая. — Я боюсь, — призналась Рей. — Никогда так не боялась.

Бен почесал затылок — он не знал, что нужно делать в таких ситуациях. Предложить плед? Чай и кофе?

— Присядем? — спросил он.

Они уселись на его кровать, и Рей подобрала ноги под себя, глядя на Бена в сумраке комнаты. Светила только тусклая настольная лампа, и в ее свете лицо Рей казалось каким-то незнакомым.

— Не бойся, — сказал Бен. — Ты едешь к лучшей жизни. И всегда сможешь заглянуть в гости. Всего четыре часа на машине.

— Да. — Рей вздохнула. — Знаешь, ты ведь единственный человек, по которому я буду по-настоящему скучать.

— Я тоже буду скучать. — Бен вдруг ощутил, что во рту пересохло.

Завтра Рей уедет. Почему он чувствует себя так, будто никогда ее не увидит? Почему хочет спрятать ее у себя и сделать вид, что не в курсе, куда она пропала?

— Жаль, я не могу взять тебя с собой, — Рей слабо улыбнулась. — Спрятать в багажнике.

— Ладно, спрячешь, а потом?

— Придумаем. — Ее улыбка слегка увяла. — Я шучу, Бен. Я понимаю, что…

Бен промолчал. Язык ему жгли невысказанные слова: что он готов ехать и в багажнике, но больше он хочет, чтобы Рей осталась здесь. В груди ломило так сильно, что боль была почти физической, будто его туда стукнули.

— Я приеду к тебе, — сказал Бен.

Рей не ответила. А потом она встала на колени и потянулась к нему, и Бен окаменел. Рей обвила его руками и уткнулась лбом ему в шею. Бен осторожно обнял ее, чувствуя, что ему становится легче: боль в груди притупилась, но ком в горле никуда не делся, наоборот, мешал дышать нормально.

— Мне кажется, что я больше никогда не увижу это место, — сказала Рей. — Глупо, да? Поэтому я пришла, попрощаться. Мы уезжаем рано утром.

— Зато твое желание исполнится, — заметил Бен, чтобы что-то сказать. — Накупишь себе модных шмоток, у тебя будет стилист. Парни будут оборачиваться, глядя на тебя. Найдешь себе какого-нибудь из Лиги Плюща.

— Да ну тебя! — Рей легко хихикнула, и Бен почувствовал тепло ее дыхания на своей шее.

Он медленно завалился на спину, прижимая Рей к себе, и они улеглись на его кровати, молча, крепко держась друг за друга.

— Как Кайдел? — спросила Рей. — Вы вроде…

— Вроде, — ответил Бен. — Вернулась. На выходных собирались встретиться все вместе и поехать на озера.

— Я бы тоже хотела, — тихо сказала Рей. — С вами. Но неловко получится, да? После той истории.

Больше они не говорили ни о чем. Бен заснул, держа Рей в своих руках, а проснулся от вибрации где-то рядом с бедром — это звонил ее телефон.

Уже рассвело. Они лежали в той же позе, что и заснули. Рей достала телефон — новый, а не та древняя «звонилка», которой она пользовалась, — не отпуская Бена, прижала телефон к уху и сказала:

— Я слушаю.

Бен задержал дыхание.

— Мисс Палпатин, я понимаю вашу любовь к прогулкам, но мы выезжаем через час, — сказал незнакомый голос по телефону.

— Я скоро буду, — ответила Рей и сбросила звонок, не прощаясь. Она приподнялась на локте и уставилась на Бена: — Пока, Бен.

— Я могу тебя подвезти. — Это было первое, что пришло Бену на ум.

Он не хотел отпускать Рей. Не хотел отпускать ее физически, не хотел отпускать ее в Нью-Йорк, и сейчас идея о путешествии в багажнике казалась ему неплохим планом.

Возле дома Платта стояли все те же машины. Рей ждали — высокий старик в бежевом пальто, сухой, с перекошенным шрамом лицом стоял у пассажирской двери. Рей помедлила, а потом вышла к нему, и Бен вышел следом. Его тревога усилилась неимоверно, в голове будто врубили сирену.

— Доброе утро, — поприветствовал их старик. — Мисс Палпатин, кто ваш друг?

— Бен Соло, — коротко ответил Бен.

— Соло, — повторил старик. — Ваша мать, случайно, не Лея Органа-Соло?

— Да.

Старик улыбнулся.

— Передавайте ей мои наилучшие пожелания. Моя фамилия Сноук. Идемте, мисс Палпатин, иначе опоздаем на самолет.

Рей обернулась к Бену, приоткрыла рот, будто собиралась что-то сказать, а потом просто помахала рукой и пошла к Сноуку. Он усадил ее на пассажирское сиденье сзади, а сам сел впереди. Машины тронулись одновременно, и Бен мог лишь смотреть, как они уезжают, и сердце щемило почти до слез.

***

Ничего не изменилось. Бен ходил на работу и на летние тренировки. Он встречался с друзьями и с Кайдел. Ничего не изменилось, но ему казалось, что от его сердца отняли маленький кусочек. Рей писала ему, прислала фотографии места, где ей предстояло жить, жаловалась на кучу правил и требований, что ее заставляют учиться, хотя сейчас лето… А потом стала писать реже. А потом перестала.

Наверное, так и должно было быть. На четвертое июля Бен поздравил ее, но не получил ответа.

Они отмечали четвертое июля с друзьями родителей. Кайдел звала Бена на озеро, посмотреть салют, но он отказался. Наверное, он бы остался в своей комнате, но мать зашла к нему и сказала, что ждет его снаружи.