Ничего не говори

– Ваша Честь, – начал он, – предположим, я заявляю, что обладаю патентом на велосипед, зарегистрированным в Ведомстве по патентам и товарным знакам США, а изобретение в этом документе описывается как машина с четырьмя колесами, двигателем и круглыми ножами для стрижки травы. Действительно ли я владею патентом на велосипед? Нет, Ваша Честь. В этом случае у меня патент на газонокосилку.

Вполне возможно, что это сравнение слишком упрощает рассматриваемое нами дело. Как известно, наука является сферой куда более сложной. Она, к примеру, изучает цепочки аминокислот и пептидные связи, которые мы не можем ни интуитивно понять, ни увидеть невооруженным глазом. Для дилетантов, таких как вы или я, это сущая ерунда. Казалось, бы, что меняет пара лишних атомов углерода в огромной молекуле? Но для ученого, всю свою жизнь изучающего мир на уровне микрокосма, это то же, что спросить: на два колеса больше, на два меньше, какая разница?.

Как я уже сказал, я буду вынужден углубиться в медицинские детали. Надеюсь, Ваша Честь, вы еще помните кое-что из школьного курса химии. Мне, признаться, пришлось немного освежить его в памяти. Сейчас нам изложит подробности один из величайших умов в этой области, но главное, помнить: это дело само по себе предельно просто – в этом зале перед нами сидит человек, заявляющий, что изобрел велосипед, хотя на самом деле у него патент на газонокосилку.

В тот момент я увидел, что Энди Уиппл повернулся к двери и активно жестикулирует, видимо давая инструкции человеку, который через несколько мгновений бросится к телефону и передаст его приказ по цепочке.

– Я понимаю, вы, Ваша Честь, скорее всего, сейчас думаете, что так не бывает. – продолжал Уорт. – Предоставив слово истцу, вы услышите от него, что он очень умен. Отрицать этого я не буду, Денни Пальграфф действительно чрезвычайно одарен. Но даже гениальные люди не застрахованы от ошибок. Денни Пальграфф полагал, что работает с протеином PCSK9. Если вы усадите его за детектор лжи и спросите, действительно ли он изобрел ингибитор PCSK9, он ответит утвердительно и машина подтвердит, что это правда. Но на самом деле он заблуждается. Протеин, о котором идет речь, очень похож на PCSK9, но на деле им все же не является. Сравнивать их – все равно что смотреть на близнецов с немного разными прическами. Да, у них много общего, да, отличить одного от другого почти невозможно. Но это не мешает им быть разными людьми.

Когда Уорт принялся детально описывать, как «АпотеГен» стал законным изобретателем подлинного ингибитора PCSK9, я бросил взгляд на сидевших за столом представителей истца в попытке понять, имеет ли вступительная речь Уорта – который скрупулезно выхолащивал самую суть претензий противоположной стороны – под собой реальную основу.

Денни Пальграфф с непроницаемым лицом глядел прямо перед собой. А вот поза его защитника оказалась куда более красноречивой.

Мастодонт Роланд Хеманс все больше съеживался на своем стуле.

Конечно, это была всего лишь вступительная речь, и я видел множество процессов, когда заявленный в самом начале успех одной из сторон впоследствии ничем не подкреплялся. Нужно было еще доказать, что все сказанное – правда. Ни один судья не вынесет решения, опираясь исключительно на красноречивую вводную речь адвоката.

Однако, когда мы перешли к показаниям свидетелей и Хеманс призвал Пальграффа занять место на трибуне, всем стало ясно, что истец нуждается в срочной реабилитации.

Для начала Хеманс задал своему клиенту несколько вопросов попроще, попросив вкратце пересказать биографию и научные достижения. Пальграфф был только рад поведать как о ранних, так и о нынешних проявлениях своего бесспорного гения. Потом Хеманс перенес фокус на открытие ингибитора PCSK9, и Пальграфф подробно рассказал, как он к нему пришел.

Он, как и ожидалось, время от времени впадал в чрезмерный педантизм, но в остальном говорил убедительно и гладко. Когда он закончил, невидимая стрелка на чаше юридических весов качнулась в обратную сторону и вновь застыла ближе к середине.

Тогда к трибуне, желая задать Пальграффу несколько собственных вопросов, направился Уорт с карандашом и листком бумаги в руках.

– Ваша Честь, я могу обратиться к свидетелю? – спросил он.

– Разумеется.

Небрежной походкой подойдя к Пальграффу, адвокат положил перед ним карандаш и бумагу.

– Мистер Пальграфф, вы не могли бы изобразить нам протеин, на который оформлен ваш патент?

Хеманс вскочил на ноги.

– Протестую, Ваша Честь! Это же просто театральный эффект. Мой клиент ученый, а не художник.

– Ваша Честь, – возразил Уорт, – художественное исполнение здесь ни при чем. Если мистер Пальграфф не в состоянии даже изобразить первоначальную версию протеина, над которым работал, разве может он с уверенностью сказать, что конкретно открыл? В этом заключается сама суть судебного разбирательства, ради которого мы все сюда сегодня явились. С позволения мистера Пальграффа, я захватил с собой копию его патента. И он волен с ней свериться, чтобы нарисовать точнее.

Я согласно кивнул.