Ничего не говори

Пока солнце неумолимо подкрадывалось к горизонту на востоке, я уселся на террасе позади дома. Я думал о разговоре с Элисон, о том, как она смотрела на меня этим жестким взглядом. Я, конечно, и без того знал, что нам нужно было делать. Но было неясно, каким образом это осуществить.

Не знаю, как в других судах, но у нас в Восточном окружном суде в Вирджинии процедура вынесения приговора – по крайней мере, по таким громким делам, как это, – не сильно изменилась со времен Уолтера Э. Хофмана. Судья подписывает печатную копию судебного решения, вручает ее секретарю, а тот передает документ ответственному клерку.

После этого вновь вступает в свои права двадцать первый век: клерк сканирует документ, вносит его в электронную базу данных, отправляет копии представителям сторон по электронной почте, журналисты скачивают PDF и так далее.

Но первый шаг – самый важный – по-прежнему делался по старинке. И чтобы его совершить, я должен был написать свое имя ручкой на бумаге. Это была единственная реальная власть, которой я обладал в рамках федеральной судебной системы. Я должен был оттягивать этот момент до последнего.

Это было самое простое. Дальше начинались сложности. Похитители вряд ли захотят приближаться к охраняемому полицией и битком набитому маршалами зданию суда. Те, кто удерживал у себя Эмму, наверняка будут настаивать на том, чтобы передача состоялась на нейтральной для них территории.

В то же время документ должен быть подписан в суде, то есть на моей территории.

Эта дилемма мучила меня уже не первую неделю. Не помогла ни еще одна порция кофе, ни еще один новый рассвет. В конце концов я сдался, вернулся в дом и стал готовиться к предстоящему дню. Быстро просмотрел электронную почту, только чтобы убедиться, что Джеб Байерс не прислал письмо с сообщением, что я отстранен от дела. Но пока мне ничего не угрожало.

Поцеловав Элисон и Сэма, я сел в «Бьюик», выехал на нашу длинную подъездную дорожку и поехал в суд.

Я не очень-то верю в знаки. Я не слышу пророчеств в песне, которая играет по радио. Я не вижу в радуге ничего, кроме капель воды на солнце. Я не умею читать по кофейной гуще.

Но последним, что я увидел, выезжая на шоссе, была стая кружащих в небе стервятников – наверное, тех самых, что пировали над телом Герберта Трифта.

Глава 63

После побега маленькой девочки младший брат растерял последние остатки своего авторитета, и теперь всем заправлял старший. Последнее задание не стало исключением. Старший проявил настойчивость, сказав, что в первый раз младший плохо справился.

Что ему после этого оставалось делать? Только взять после завтрака в руки лопату и выйти из дома.

На нем были брюки, рубашка с длинным рукавом, перчатки и шляпа. Когда все закончится, они отправятся на какой-нибудь песчаный, залитый солнцем пляж, в местечко с дешевой выпивкой и еще более дешевыми женщинами. Он не собирался всю первую неделю в раю чесаться от ожогов ядовитого плюща.

Воздух был чистый, разразившаяся минувшей ночью гроза как будто перезагрузила картину мира. Он сделал глубокий вдох. Ясную синеву неба высоко над головой расчерчивали лишь тонкие, дымчатые следы самолетов.

Младший брат отыскал приметную сосну на опушке, вошел в лес и затем, не обращая внимания на брызги, летевшие с мокрых кустов, взял курс на восток, прямо на поднимающееся над горизонтом солнце.

Отсчитав ровно сто шагов, он наткнулся на два положенных им же самим крест-накрест полена и двинулся дальше.

А проделав еще сто, увидел второй ориентир – два молодых деревца, которые он накануне вырвал с корнем и уложил в нужном направлении.

Цели своего похода младший брат достиг, когда за спиной осталось ровно триста шагов. Он ошибся всего на несколько футов – совсем неплохо, если учесть, как далеко он углубился в лес.

Схватив обеими руками лопату, он спрыгнул в вырытую вчера яму и взялся за работу. Накануне он трудился до тех пор, пока не добрался до грунтовых вод – в этом болотистом краю они залегали довольно близко от поверхности. Но старший приказал копать дальше.

Младший методично трудился, отбрасывая в сторону одну лопату мокрой земли за другой. Теперь яма была достаточно глубокой, и корни деревьев, изводившие его вчера, уже не мешали.

Он рыл до тех пор, пока вода не дошла до колен. Ну все, хватит. Младший брат выбрался из ямы, бросил последний взгляд на проделанную работу и пошел домой, мечтая принять душ.

Если старший хочет, чтобы могила для девочки была еще глубже, пусть копает сам.

Глава 64

В то утро у служебного входа работали два сотрудника службы безопасности суда – верзила, которого я почти не знал, поскольку его обычно ставили дежурить в одном из судебных залов, и Бен Гарднер.

Сначала я поприветствовал здоровяка, потом кивнул Бену Гарднеру.

– Доброе утро, судья, – ответил он.

Я прошел через вечно безмолвный металлодетектор, забрал кейс с ленты интроскопа и, как обычно, направился к лифту.

Но в этот момент услышал голос Бена:

– Если не возражаете, судья, я провожу вас до кабинета.

– Конечно, – в некотором замешательстве ответил я.