Ничего не говори

Потом установила у нашего дома ночные дежурства, получив прекрасную возможность наблюдать за нами если не постоянно, то хотя бы каждую третью ночь и таким образом быть в курсе всех предпринимаемых нами шагов – либо отсутствия таковых. К тому же, если бы что-нибудь обнаружилось, у нее было бы оправдание: она, видите ли, нас защищала.

В довершение всего, когда я показал ей запись с пытками Эммы, Карен настаивала на необходимости обратиться в ФБР, прекрасно зная, что мы с Элисон категорически не хотели привлекать к этому делу правоохранительные органы. Но если бы мне в голову все же пришло втайне от Элисон обратиться к властям, она узнала бы об этом первой.

Потом я подумал о видео, на котором она передавала похитителям Сэма и Эмму. Блестящий ход, подтверждающий рассказанную ею историю. Но на ней не было ровным счетом ничего, что противоречило бы версии Марка, никаких доказательств того, что она действительно сделала это по принуждению. По сути, запись свидетельствовала только о том, что она была за рулем минивэна, а это она вполне могла делать добровольно.

Теперь понятно, почему на записи не было звука. Борис и Алекси могли говорить ей: Отлично, Карен, спасибо, увидимся позже.

Я вполне допускал, что Карен, хитрая Карен, в случае, если бы все пошло не по плану, могла избежать уголовного преследования, надев маску беззащитной домохозяйки и подкрепив историю о страшных похитителях видеозаписью. Специально для нас она добавила к картине штрих, якобы угадав, что Борис и Алекси турки, зная, что это будет подпитывать наши подозрения насчет Джастины.

Хотя, конечно, она была совершенно ни при чем. Джастина не имела к этому никакого отношения.

Элисон молчала. Но я и без слов знал, что она верит в рассказ Марка. Или, по крайней мере, допускает, что это может быть правдой. За нее говорил язык тела.

– Элисон, – сказал я, – думаю, нам надо поговорить с Энди Уипплом.

– Согласна, – ответила она, – но кто нам его сюда приведет?

– Блейк, – коротко ответил я.

Глава 72

Карьеру Блейк Франклин построил, опираясь на свое очарование, красноречие и умение убеждать других.

И если кто-то и мог заманить Уиппла в мой кабинет так, чтобы тот не догадался, что его куда-то заманивают, то только он, сенатор от штата Вирджиния.

В конце концов, именно Блейк обучил меня простейшему приему, который не раз служил мне верой и правдой и во время работы в Сенате, и на посту федерального судьи, и даже в магазине «Фуд Лайон». Сводился этот прием к следующему: если хочешь от кого-то чего-то добиться, сыграй на его самолюбии.

Блейку это удавалось лучше других. Кроме того, он мог подойти к Уипплу, не возбуждая подозрений. По закону гравитации влиятельных людей притягивает друг к другу. И я благодарил судьбу за то, что в отличие от остальных зрителей, которые не могли сослаться на соображения национальной безопасности, мобильный у сенатора по-прежнему был с собой.

Он ответил после второго звонка. Судя по голосам на заднем плане, Блейк стоял в переполненном коридоре.

– Слушай, – сказал он, – ты собираешься возвращаться или нет? Я, конечно, не жалуюсь, за входной билет не платил, но нам здесь уже до смерти надоели твои антракты.

– Собираюсь. Но сначала хочу попросить об услуге.

– Да пожалуйста, а что случилось?

– Ты знаешь Энди Уиппла?

– Конечно, мы с ним как раз только что говорили. По-моему, он убежден, что, донимая меня своими разговорами, сможет уничтожить то немногое, что еще осталось от закона Додда – Франка[22].

– Нужно, чтобы он срочно пришел ко мне в кабинет. Скажи ему, что я его ярый поклонник, что недавно видел его по телевизору и что мне очень хотелось бы пообщаться с ним вживую.

– Хоть что-нибудь из этого соответствует действительности?

– Ни в малейшей степени. Но если это будет исходить от тебя, он поверит. Это связано с моей семьей, с тем самым вопросом жизни и смерти, поэтому, прошу тебя, будь убедителен.

Мгновение подумав, Блейк ответил:

– Хорошо, сделаю все, что смогу.

– Спасибо.

Я нажал кнопку отбоя и положил телефон обратно в карман.

– Джереми, вы не встанете у двери, чтобы встретить Уиппла? – спросил я.

– Будет сделано, – ответил тот и исчез в приемной.

В кабинете остались только Элисон, Марк и я. Свояк сидел, понурив голову. Дыхание все еще давалось ему с трудом. Элисон смотрела на него в упор, будто пытаясь изрешетить взглядом.

– Ты действительно не знаешь, где Эмма? – спросила она.

– Клянусь! И Карен не знает. Этих зловещих негодяев, македонцев, нанял Энди. Насколько я понял, за ними охотится Интерпол и бог знает кто еще. Понятия не имею, где он их откопал. Мне известно лишь, что он платит им за услуги по пять тысяч долларов в день, поэтому они, должно быть, большие специалисты в… в делах такого рода.

Элисон обрушила на него целый поток ругательств и оскорблений, завершив его такими словами:

– Как ты мог? Как ты посмел отдать Эмму в руки этим людям? Она же твоя племянница, она любит тебя, она доверяет тебе. Неужели это для тебя ничего не значит?

Марк тяжело вздохнул.