Ничего не говори

– Марк Лоу? – переспросил он, как будто имя моего свояка было каким-нибудь экзотическим блюдом в меню и он боялся неправильно произнести название. – А кто это?

Я подошел к туалету, открыл дверь и сказал:

– Вот он.

Уиппл вгляделся в темноту.

– Прекратите, Энди, – хриплым голосом произнес Марк, – они знают о манипуляциях на фондовом рынке, о коротких продажах и о македонцах. Я рассказал им все.

Голова Уиппла склонилась в сторону, градуса на три, не больше. В остальном он сохранял бесстрастность, от которой бросало в дрожь.

В зале суда я видел достаточно социопатов, которым настолько было незнакомо сочувствие, что мне не раз приходилось задумываться, действительно ли они принадлежат к тому же биологическому виду, что и другие люди. Они напоминали собой новые дома, в которых установили всю проводку, но в самый последний момент электрик забыл включить ток, превращающий нас в людей, и здание стоит темное, непригодное для жилья.

Но даже они в ходе судебного разбирательства демонстрировали хоть какие-то эмоции. Пусть это было всего лишь сожаление, что их поймали, страх перед наказанием, которое я собирался им определить, или недовольство тем обстоятельством, что они никому не нравятся, – многим социопатам, в силу их чудовищного нарциссизма, пережить это трудно – я видел, что они так или иначе испытывают чувства.

Но не в этом случае. Узнав, что один из заговорщиков его сдал, что мы знаем о страшном преступлении, организатором которого он выступал, что его прогнившая сущность не внушает нам ничего, кроме ненависти и отвращения, Энди Уиппл в ответ только чуть повернул голову.

– Если хотите, можете меня пристрелить, – ровным голосом произнес он, – но знайте, какой бы вред вы мне ни причинили, ваша дочь понесет за это наказание в двойном размере. Убив меня, вы убьете и ее. Это я вам гарантирую. Если я перестану выходить на связь, наши македонские джентльмены без колебаний перережут ей горло.

Ноздри Элисон трепетали. Ее палец лежал на курке, но я знал, что она не станет стрелять. Уиппл не блефовал. Ему не просто так удалось сколотить огромное состояние. Конечно, этому способствовала его бесчеловечность, но также и умение предвосхищать непредвиденные ситуации и вносить коррективы.

– Я предлагаю вам предельно простую сделку, – произнес Уиппл, – если честно, ту же самую, что и раньше: ваша дочь в обмен на вердикт. Ну, что скажете?

По лицу Элисон катились слезы. Пистолет в ее руке закачался из стороны в сторону. Она разразилась потоком оскорблений и под конец выкрикнула: «…чудовище! Эмма тебе не товар, чтобы ею торговать!»

– Эмма вполне себе товар, – сказал Уиппл. – И если вы ненадолго это признаете, будет только лучше. Вам станет ясно, что это лучшее решение. Вы получите обратно дочь, вернетесь к обычной жизни. Для вас это выигрышный вариант. А я заработаю немного денег. Этот вариант выигрышный и для меня.

– Скорее украдете, – отозвался из туалета Марк, – каждый раз, когда вы реализуете контракт на короткую продажу, кто-то теряет миллионы долларов. Вы аферист.

– А ты теперь безработный, – ответил ему Уиппл, – хотя я не думаю, что это тебя так уж огорчит. Позволь напомнить тебе, Марк, что на нашем деле ты заработал шесть миллионов долларов. Три миллиона на короткой продаже и еще столько же, когда акции «АпотеГен» откатились до первоначального уровня. Видите? Я же сказал – все в выигрыше.

С этими словами Уиппл повернулся ко мне и добавил:

– Кстати, не советую вам обращаться в полицию, когда все закончится. Я предусмотрел подобную возможность и оформил, так сказать, страховой полис, реализовав еще один контракт на продажу ста тысяч акций «АпотеГен». Выписан он на имя Скотта Сэмпсона. А у банка есть действующая на постоянной основе инструкция переводить средства с вашего счета в «Уиппл Элайанс» в один из банков на Карибских островах.

– Но у меня нет счета в «Уипл Элайнс», – возразил я.

– Как это нет? Есть. Вы открыли его в самом начале этой истории. Если бы все прошло гладко, я просто снял бы эти деньги в любой удобный мне момент. Все коды у меня. Но в критической ситуации они могут стать рычагом, чтобы противник проявил сговорчивость. На тот случай, если вам не нравится пряник, у меня припасен и кнут: я всегда могу заявить властям, что вы были со мной в сговоре и знали о моих планах. Надо полагать, что вам придется хуже, чем мне, – с вас как минимум спросят за злоупотребление служебным положением.

– Вы не сможете доказать этого в суде.

– Смогу, еще как! – засмеялся Уиппл. – Вы даже представить себе не можете, насколько увязли, судья Сэмпсон. У Карен Лоу есть ключи от вашего дома. Она смогла раздобыть ваш паспорт, номер социальной страховки – словом, все, что требовалось. Что же до подписей, то уверяю вас, их невозможно отличить от вашей. Я нашел в Нью-Йорке лучшего фальсификатора, и он проделал изумительную работу. А что тут удивляться – образцов у него было достаточно. Вы хоть представляете, сколько чеков подписали в последние несколько лет своим племянникам и племянницам на дни рождения?