Ничего не говори

– Пойду с ней поговорю, – сказала Элисон.

– Не думаю, что это…

Но Элисон уже вышла из комнаты и вскоре оказалась на крыльце. Она выбежала так быстро, что мне не оставалось ничего другого, кроме как броситься за ней вдогонку.

– Подожди минутку, давай сначала все обсудим.

Жена была уже на полпути к коттеджу, гравий отчаянно скрежетал у нее под ногами. Где-то далеко завыла собака, видимо из той стаи, которая бродила обычно по окрестностям.

– Иди к Сэму, – сказала она, немного запыхавшись.

– Он в порядке, – ответил я. – А дом отсюда виден как на ладони. Что ты собираешься делать?

– Я же тебе уже сказала – поговорить с ней.

– Послушай, для этого сейчас не самое подходящее время. Уже одиннадцатый час. Да и потом, ты…

«Выпила», – подумал я, но вслух ничего не сказал.

– Не хочешь, иди домой, – сказала она.

Догнав Элисон, я увидел, что она сжимает в руке парик. Наверное, прихватила его по дороге. Я встал перед ней, загородив собой путь.

– Элисон. Пожалуйста. Не делай этого. Дай мне сказать.

Она наконец остановилась, дав мне возможность продолжить.

– Ты же не можешь вот так запросто войти к ней и заявить: «Знаешь, вчера кто-то похитил наших детей, а у тебя в шкафу я нашла парик. Я думаю, это была ты».

– Но в той машине за детьми приезжала не я.

– Это еще не означает, что за рулем сидела Джастина, – возразил я. – Я не говорю, что знаю, что делать, но давай пока рассуждать логически. Она присматривает за нашими детьми вот уже два года. И заботится о них как о своих собственных. Чтобы ее подозревать, нужно нечто большее, чем просто парик.

– Это все потому, что она красотка и ты хочешь с ней переспать?

Это было настолько не похоже на Элисон, что я, захваченный врасплох, не сразу нашелся с ответом:

– Послушай, Элисон…

– Я прекрасно вижу, как ты смотришь на нее, – сказала она, глядя на меня едва ли не с ненавистью.

– Это неправда! Я никогда не…

– И вижу, как она смотрит на тебя. Как строит тебе глазки. Джастина ищет в мужчинах отца, это за километр видно, а ты… ты просто ее папочка, ее кумир, с которым она…

– Это же смешно.

– Да неужели? Когда только приехала, она поступила на медицинский. А теперь учится на юриста.

– Это нормально – поменять специальность в колледже.

– Она без конца задает тебе юридические вопросы.

– И это значит, что она хочет со мной переспать? Извини, но это…

– Тогда скажи мне прямо, что ты не хочешь заняться с ней сексом!

– Ты это серьезно? – спросил я. – Я не обязан ничего отрицать.

– Потому что я права, и ты это прекрасно знаешь. Просто тебя…

– Ну хорошо: я не хочу с ней спать. Не хочу, потому что люблю свою жену и не собираюсь совращать девушку вдвое моложе меня.

– Тогда зачем ты ее защищаешь?

– Никого я не защищаю. Просто призываю тебя не разбрасываться обвинениями, когда мы…

– Что тебе еще нужно? Видео? Подожди-ка, так ведь и видео есть! – воскликнула Элисон и начала загибать пальцы. – Есть видео. «Хондой», кроме нас, могла воспользоваться только она. А еще у похитителей был акцент.

– Который, исходя из того, что нам рассказал Сэм, может оказаться каким угодно.

– У нас есть все основания подозревать Джастину. Этого было бы достаточно, чтобы выписать ордер на обыск, Ваша Честь. Если бы ты думал головой, а не членом, ты бы все сам понял.

Я хотел было возразить, но потом передумал. С таким же успехом можно было бы говорить с окружавшими меня деревьями. Я никогда не замечал, чтобы Элисон подозревала меня в чем-то относительно Джастины или была настроена к ней враждебно. Мне казалось, что, занимаясь детьми, они всегда были на одной стороне. Иногда, уложив двойняшек, они пили на кухне чай и разговаривали, и Элисон, похоже, заменяла Джастине мать, которая находилась на другом конце света. И до сегодняшнего дня я с уверенностью мог бы сказать, что между ними все замечательно.

Видимо, похищение ребенка пробуждает скрытые эмоции.

– Ну хорошо, пойдем к ней и поговорим. Но не смей упоминать при ней, что детей похитили. Если ей взбредет в голову пойти в полицию…

– Не взбредет. Но не волнуйся, я все равно не скажу.

С этими словами она направилась к коттеджу – слон, решительно шагающий к посудной лавке.

Дойдя до крыльца коттеджа, жена взлетела по цементным ступеням, толкнула хлипкую раму с сеткой для защиты от комаров и постучала тыльной стороной ладони в дверь.

Обычно, когда Джастина не занималась детьми, мы ее не беспокоили, а если ей хотелось побыть с нами – поболтать с Элисон или задать мне юридический вопрос, – звали ее к себе. Но привычки являться без предупреждения у нас не было.

Секунд через десять, с выражением легкого удивления на лице, к нам вышла Джастина.

– Привет, какими судьбами? – спросила она.

Девушка говорила с едва заметным акцентом и после четырех лет пребывания в Штатах – двух в школе-интернате и еще двух в колледже – успешно усвоила все американские разговорные выражения.

Элисон надела на лицо заламинированную улыбку.

– Ничего, мы просто хотим поговорить, – сказала она.

Джастина отошла от двери и открыла ее немного шире, пропуская нас внутрь.

– Конечно, входите.