Ничто не порвет узы родственных душ (СИ)

— Отдайте, пожалуйста, повязку, — вполголоса попросила Штраусс, желая скрыться где-нибудь, чтобы никто, даже родные, не трогали и не видели ее.

В протянутую руку ей что-то вложили. Это была не повязка, какая-то бумага. Взглянув на нее, Лисанна поняла, что это была его визитка с интригующим названием «Мастерская душ Бикслоу». Убрав ладонь от лица, она удивленно смотрела на удаляющегося мужчину, который уже о чем-то беседовал с марионеткой. Будто почувствовав ее взгляд, Бикслоу повернул голову:

— Позвони мне, малышка, — не забыв высунуть язык, улыбнулся он и продолжил идти. Девушка внимательно разглядывала визитку, всматриваясь в буквы и цифры, понемногу запоминая номер чудаковатого марионеточника.

— Лисанна! — взволнованно воскликнула Мира, стремительно подходя к сестре и с презрением смотря вслед мужчине. — Что за фрик с тобой разговаривал?

Девушка не могла ей ответить. Незнакомец? Уж точно нет. Штраусс он казался чем-то большим, чем просто незнакомцем, хоть и знакомым он не являлся. Легкая улыбка появилась на ее лице после того, как она вспомнила его слова о том, что она прекрасна. Раньше она бы просто не поверила и восприняла все в штыки, но, может, он не соврал и она ему и вправду понравилась? От этих мыслей странное тепло разливалось в груди.

— Что с твоим глазом?

Лисанна услышала удивленный голос сестры, и не меньшее недоумение застыло на ее лице. Ничего не понимая, она нашла в сумке маленькое карманное зеркало. Смотря в отражение, Лисанна не могла поверить в то, что видит — из зеркальца на нее смотрели два сапфирового цвета глаза.

========== За маской (Роуг/Минерва) ==========

Автобус все еще стоял около школы: некоторые ученики не знали, что такое пунктуальность и уважение к другим, и заставляли всех ожидать прибытия их самопровозглашенного «Величества». Учителя сжимали губы в тонкую нить и недовольно поглядывали то на часы, то вдаль, хмурясь все сильнее, ученики же не сильно расстраивались, что скучная школьная поездка в самую старую и большую библиотеку города оттягивается. Они переговаривались между собой, за пару минут находили наиинтереснейшую тему и ржали на весь автобус. Учительница говорила им не брать с собой никакой «гадости», но кто-то, причем не один, плохо слушал и уже открыл пачку чипсов, запах которых разлетелся в и так душной коробочке, отчего начинало мутить.

«Раздражает», — подумал Роуг, поправил наушники и увеличил громкость до максимальной. Во втором ряду, прямо за учителями, никто сидеть не хотел, поэтому место там было только для девочки с укачиванием и аутсайдера.

От одного взгляда на Роуга Чени, отличного примера эмо с закрывающей пол-лица челкой, становилось понятно, что он человек закрытый и не самый общительный — сядь, он окинет тебя взглядом, выражающим исключительно отвращение, и всю дорогу будет тебя игнорировать. Однако один парень, очевидно, был слепым. На соседнее сидение с недоэмо плюхнулся его старый друг, единственный, чье шумное и неугомонное общество он мог стерпеть рядом с собой. Роуг выгнул правую бровь и внимательно разглядывал Стинга, раздумывая, с чего вдруг тот решил наконец-то вспомнить о нем, а не сел в конец автобуса к своей компашке футболистов. За двенадцать лет дружбы оба невольно выучили привычки друг друга, так что по скрещенным на груди рукам, барабанящим по согнутому локтю пальцам и раздувшимся ноздрям Роуг мог абсолютно точно сказать, что Эвклиф зол.

Спрашивать Чени не стал. Ему и без этого изольют душу, словно он священник на исповеди. Или, скорее, бармен, потому что навряд ли тот, кто раскаивается, будет говорить «стерва», увидев вошедшую в автобус королеву школу Минерву Орланд. Хотя не сказать, что ей не подходило данное прозвище от кающегося, как раз наоборот — оно ее описывало точнее любых других слов.

Походкой от бедра, будто на подиуме, а вовсе не в старом с протертыми сидениями затхлом автобусе, и с приподнятым подбородком, чтобы смотреть на всех свысока, шла «королева». Однако перед этим она на несколько секунд остановилась в начале. В изумрудных глазах заиграла насмешка, а губы изогнулись в издевательской улыбке при взгляде на блондина. Она не скрывала наслаждения от вспыхнувшего гнева в уже бывшем парне.

Издевка быстро сменилась презрением, а аккуратный носик сморщился, стоило Минерве заметить рядом сидящего Чени. Резко отвернувшись, она пошла по своему импровизированному подиуму, оставляя за собой только режущий нос запах духов.

Брезгливость — вот что увидели на лице дочери директора. И только Роуг знал, что на самом деле скрывалось за этим наигранным презрением — страх перед ним.

— Посиди здесь, пока не усвоишь урок! — Дверь приоткрылась и грозный мужчина грубо толкнул маленькую девочку в царящую тьму.

— Нет! Папа, пожалуйста, я сделаю все, все что захочешь! Папа, пожалуйста! — Девочка с изумрудными глазами вскочила на ноги, игнорируя разбитые в кровь коленки и множество царапин на ладонях. Водопады слез стекали по щекам и не исчезали, сколько бы она их ни вытирала.