Ниенна. Благословленная Смертью

Усадьба и впрямь почти полыхала, горела земля под ногами, плескал во все стороны искристыми щупальцами защитный круг, в котором валькирия увидела силуэты людей.

Вввввжухх! Перед самым носом с гудением пролетел клубок молний.

— Герда, в сторону! — выскочил из темноты чумазый Эдгар в разорванном мундире. Он одним толчком сбил подругу с ног и рухнул в снег сам.

— Ты что, ополоу…

В темноте над сараем раздался чудовищный вопль, и с покатой крыши скатилась пятнистая змея такой длины, что поместилась бы лишь в самом большом учебном классе Академии.

— …мел, — оторопело закончила Герда, хлопая глазами. Затем резко очнулась. — А ну слезь с меня, защитничек фигов! Выпрыгнул куренок спасать волчонка!

— Молчи, — зашипел он, еще сильнее вдавливая ее в снег. — Тут где-то рядом еще одна. Мы не можем их добить, гадин больше десятка, расползлись по всему двору, наши заклинания им — как слона пушинкой пощекотать. Ранить-то раним, но они тут же самоисцеляются, шут его знает, за счет чего. Скарапея сначала взлетела в небо, когда декан ей едва промеж глаз не засветил молниями, там мы ее достать уже не могли. А потом завизжала, как полоумная, и улепетнула в облака.

— Это, наверное, Ниенка ее атаковала с той стороны, — выдохнула валькирия, сердито чихая — колкая снежная крупа ссыпалась ей в нос и глаза. — Но она сама кричала и плакала во сне, наверное, бой со змейской царицей был тяжелым.

— Еще бы, — фыркнул боевик, но глаза его оставались серьезными. Он то и дело напряженно озирался по сторонам. — Эрл ранен, Лясана какая-то из змеюк тяпнула за ногу, клыки бедро насквозь пропороли, хорошо, артерию не задела. Он сидеть может, а стоять — уже нет. Азали яд вытянула, но сама перенапряглась, сила истощилась. Лежит пластом вон в том круге. Бродди еще держится, но вот-вот тоже истощится. Альбрехт с деканом Рейваном только на ногах…

— А подмога где?

— Не знаю, — мотнул он головой. Грязный, взлохмаченный, под глазом набрякает здоровенный синячище. — Мы позвали, но они все не идут… Что ж такое-то? Неужто тут и поляжем под праздник, в сугробах?

Голос его дрогнул.

— А ну тихха! — рявкнула Герда. — Разболтался много, я смотрю. Где та гадюка? Сейчас я ей…

Лицо у Эдгара вдруг вытянулось, глаза расширились от ужаса.

Герда прямо из сугроба подлетела в прыжке, рассыпая вокруг льдистую крошку. Из темноты на нее надвигалась раззявленная змеиная пасть.

— Ты глянь, какая морда, небось, и свинью в один присест сожрешь, — подивилась валькирия, с размахом выставляя оголенные сабли вперед и чуть вверх. — На меня даже не гляди. Я таким паскудством, как ты, быть проглоченной брезгую.

Змея ответила хаотичным дерганьем, переходящим в конвульсии — оба лезвия вошли ей прямо в нёбо. Герда рывком выдернула оружие, и гадюка рухнула вниз. От удара толстого тела о землю вверх взметнулось целое облако снежной пыли.

— Бегом к нашим, она сейчас очнется! — тут же дернул Герду за рукав Эдгар.

Боевики и впрямь едва держались. Декан Рейван был с головы до ног покрыт копотью и пулялся молниями, ну точь-в-точь рогатый из Бездны. Под Альбрехтом, нещадно угощавшим ехидин летающими огненными шарами, растаял снег и показалась голая земля. Его тройка сидела без сил в защитном круге. Точнее, сидел один Бродди, держа на руках полуживую Азали. Лясан с Эрлом вповалку лежали у ближайшего бревна.

А вокруг кишели змеи размером с колонну в парадном зале столичного дворца его величества Александра V.

— Герда, где лялечка? — завопил Альбрехт. — Нас сейчас перекусит пополам не одна, так другая прорва! У нее получилось?

— Знала бы я, — и Герде вдруг остро захотелось разреветься.

Ниенны нет, змеи практически невредимы и полны сил. Значит, с подругой случилась беда. Не зря она плакала во сне.

За шквалом навалившихся горестных мыслей валькирия не сразу расслышала, как охнул за ее плечом Эдгар.

— А малявка тут какого лешего делает?

И сама заметила маленькую фигурку в воротах, в темной барашковой шубейке, валенках и пуховом платке. С подозрительно знакомой корзинкой в руках.

— Марта! — едва не захлебнулась Герда криком. — Глупая девчонка, зачем ты…

Девочка без страха брела к забору, проваливаясь в снегу, и лишь прижимала корзину крепче к груди правой рукой.

А под локтем левой у нее спокойно сидел черный петух.

Одна из змей развернулась на новую дрожь земли, оскалила пасть и рванула к Марте. Герда с криком кинулась следом.

Однако девчонку и без этого было кому выручать. Петух выпорхнул из рук и взлетел вверх, неуклюже махая тяжелыми крыльями. Но высоко подниматься ему было без надобности — всего лишь гадине на макушку.

Он с яростным клекотом вцепился ей в загривок и с размаху ударил клювом в макушку, потом еще раз, и еще. Змея забилась в снегу, пытаясь сбросить нахальную птицу, и сама не заметила, как приблизилась к ограде. Петух с видимой радостью тюкнул ее по голове еще раз, с легкостью перепорхнул на высокий дощатый забор, разинул клюв…

— Ку-ка-ре-ку! — полетел над двором хриплый вопль. — Ку-ка-ре-куууууу!